Проблема идеального. Субъективная реальность - [115]

Процесс решения проблемы наиболее рельефно выявляет все основные функции феномена веры. Вера в реальность проблемы и возможность ее решения — непременный стимул зачастую многотрудного и длительного процесса достижения искомого результата. Тут особенно четко видна специфическая реальность самого феномена веры как необходимого фактора познавательной и всякой творческой деятельности. Вера, как уже отмечалось, выполняет эвристическую функцию, генерирует «энергию оригинальности» (М. Полями), новые подходы к задаче, стимулирует возникновение первоначальных смутных допущений и предположений, догадок и гипотез. Она выполняет функцию субъективной оценки пробных шагов творческого процесса решения проблемы, что проявляется в его эмоциональной насыщенности. Не столь уж редко вера исследователя в разрешимость проблемы и вера в свою способность достигнуть цели сопро-вождаются довольно быстро сформировавшейся верой в знание конечного результата. Подтверждение же такой веры требует многолетней кропотливой работы, гигантского напряжения сил. В таких случаях вера убедительно демонстрирует свою «энер-гетическую» функцию, способность питать волю, укреплять душевные силы, решимость добиться истины.

Вспомним знаменитые слова Кеплера: «То, что я предсказывал двадцать два года назад... то, во что я незыблемо верил... я, наконец, открыл... и убедился в истинности этого...». По поводу великого труда Кеплера и роли веры в его открытии Эйнштейн писал: «Какой глубокой была у него вера в такую закономерность, если, работая в одиночестве, никем не поддерживаемый и мало понятый, он на протяжении многих десятков лет черпал в ней силы для трудного и кропотливого эмпирического исследования движения планет и математических законов этого движения!»^112.

В процессе решения проблемы ясно выступает компенсаторная функция веры. Она представляет собой способ преодоления неопределенности, связанный с недостатком информации, ограниченностью знания, наличием «логического разрыва» на пути решения проблемы. Вера служит своего рода трамплином для творческого решения, для прыжка через логический разрыв, что хорошо описано М. Поляни^{113. Он вместе с тем подчеркивал, что вера несет в себе факторы риска и личной ответственности. История науки не раз демонстрировала примеры «глубокой веры» исследователя, которая оказывалась ложной и умножала заблуждения, не позволяла видеть реальные факты, уводила с истинного пути. «Возможность ошибки есть необходимый элемент любой веры, имеющей отношение к реальности; а воздерживаться от веры из-за этого риска ошибки — значит порвать всякий контакт с реальностью»114.}

Открытие конкретного незнания создает проблемную ситуацию. В ряде случаев такого рода ситуация возникает сразу, что определяется быстро утверждающейся в научном сообществе верой в реальность данной проблемы. Однако не столь уж редко проблемная ситуация носит противоречивый характер, складывается длительное время, сопровождается резкой оппозицией ее инициаторам, что опять-таки связано с верой, неверием, скепсисом в отношении к данной проблеме. Поэтому значительный эпистемологический интерес представляет вопрос о процессе возникновения, становления новой проблемы. Как формируется знание о незнании? Ведь это знание тоже возникает из незнания. До возникновения проблемы мы ничего не знали о таком нашем незнании, даже не подозревали о его наличии. Это состояние предшествует проблемной ситуации (и требует специального рассмотрения).

4. Незнание о незнании. Эта ситуация в отличие от проблемной может быть названа допроблемной ситуацией. Она обычно выявляется лишь в самой абстрактной форме на основе ретроспекции. Скажем, лет двести тому назад никто не только ничего не знал о термоядерной энергии, но и не знал, не догадывался, что он об этом ничего не знает. То же самое можно сказать о функциях молекулы ДНК или феномене расширяющейся Вселенной. Ретроспекция показывает, что в прошлом допроблемная ситуация существовала всегда. Поэтому оправданна ее экстраполяция на настоящее и будущее. Наша вера в то, что и сейчас мы находимся в ситуации незнания о незнании, связана с исторической ограниченностью познания и стремлением выйти за его наличные пределы. Мы постоянно стоим на краю бездны незнания, не догадываясь об этом и потому не испытывая беспокойства и страха.

В отличие от проблемной ситуации, в которой предмет незнания уже сформирован (как и вектор исследовательской активности), в допроблемной ситуации предмет незнания отсутствует или же в лучшем случае о нем можно нечто сказать в самой абстрактной форме (что нам предстоит открыть много диковинного и во внешнем мире, и в самих себе). А потому она и не вызывает какой-либо познавательной активности. Это состояние «спокойствия духа», которое нарушится в будущем, когда определится новый объект незнания.

Рефлексия допроблемной ситуации — стимул творческой перспективы познания, веры в возможность постижения неведомых «измерений» бытия. Этот тип веры представляет значительный интерес, так как обостряет вопрос о проблемных возможностях нашего разума, его способностях зондировать и осваивать новые «измерения» бытия, создавать принципиально новые векторы познавательной активности. Различные истолкования такой веры (в том числе и осмысления ее пессимистических и оптимистических аспектов) мы встречаем в «критической» (идущей от Канта) и экзистенциальной философии. На пороге третьего тысячелетия этот вопрос приобретает для человечества судьбоносный характер.