Про всех падающих - [37]
М. Ты спала?
Г. Крепким сном. (Пауза.) Я тебя услышала сквозь крепкий сон. (Пауза.) Я в самом глубоком сне тебя услышу. (Пауза. М снова начинает ходить. Четыре раза проходит щит. После первого раза говорит в такт шагам.) Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, кругом… Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, кругом. (Уже не считая шагов.) Может, попыталась бы заснуть?
М застывает, глядя в точку П. Пауза.
М. Может, сделать тебе укол… опять?
Г. Да, но сейчас еще рано.
Пауза.
М. Может, мне тебя перевернуть… опять?
Г. Да, но сейчас еще рано.
Пауза.
М. Поправить тебе подушку? (Пауза.) Переменить пеленку? (Пауза.) Дать тебе судно? (Пауза.) Грелку? (Пауза.) Перевязать? (Пауза.) Протереть тебя губкой? (Пауза.) Смочить твои бедные губы? (Пауза.) Помолиться вместе с тобой? (Пауза.) За тебя. (Пауза.) Опять?
Пауза.
Г. Да, но сейчас еще рано.
Пауза.
М. Сколько мне лет?
Г. А мне? (Пауза. Тем же тихим голосом.) А мне?
М. Девяносто.
Г. Так много?
М. Восемьдесят девять, девяносто.
Г. Я поздно тебя родила. (Пауза.) Немолодая. (Пауза.) Прости меня… Опять. (Пауза. Так же тихо.) Прости меня… Опять.
М снова начинает ходить. Проходит щит один раз, останавливается лицом к зрителю в точке Л.
Пауза.
М. Сколько мне лет?
Г. За сорок.
М. Всего-то?
Г. Боюсь, что так. (Пауза. М снова ходит. Поворачивает в точке Л.) Мэй. (Пауза. Так же тихо.) Мэй.
М (продолжая шагать). Да, мама?
Г. Перестанешь ты когда-нибудь? (Пауза.) Перестанешь ты когда-нибудь… вертеть это все?
М (останавливаясь). Это?..
Г. Это все. (Пауза.) В бедной своей голове. (Пауза.) Это все. (Пауза.) Это все.
М снова ходит. Через пять секунд свет на щите гаснет. Темно. Замирают шаги. Долгая пауза. Удар колокола еще чуть слабее.
Эхо. Пауза. Щит освещается снова, еще слабее. Остальная сцена погружена во тьму. М неподвижно смотрит на точку П.
Пауза.
Я теперь тут брожу. (Пауза) Верней, приду и… стою. (Пауза) Как настанет ночь. (Пауза) Она думает, она тут одна. (Пауза.) О, как застыла, лицом к стене. (Пауза) На лице никакого выражения! Полная неподвижность! (Пауза) Не выходит из дому с юных лет. С юных лет не выходит. (Пауза.) Где же она, хочется спросить. (Пауза) Да там же, в том же доме, где она… (Пауза.) Где она начала. (Пауза) Где началось. (Пауза) Где все началось. (Пауза) Но это, это, это когда началось? Когда другие девчонки бегали, играли… в прятки (Пауза) …она была уже тут. (Пауза) Уже начала. (Пауза.) Пол теперь голый, а раньше… (М начинает ходить. Шаги чуть медленней) Но не надо говорить, лучше смотреть на нее, как она ходит. (М шагает, проходит щит два раза, почти до конца) Как ловко она поворачивает. (М поворачивает, шагает, проходит щит в третий раз. В такт шагам.) Семь, восемь, девять, кругом. (М поворачивает у точки Л, еще раз проходит щит, останавливается, глядя на зрителей в точке П.) Да, так я говорю, пол теперь голый, а раньше там ковер лежал, толстый ковер. И вот как-то ночью, совсем еще маленькая, она подозвала свою мать и говорит: «Мама, мне этого мало». Та в ответ: «Мало?» Мэй (ребенка окрестили Мэй): «Мало». Мать: «Что ты хочешь сказать, Мэй, что значит — мало, как это — мало?» Мэй: «Я хочу сказать, мама, что мне надо слышать шаги, пусть хоть совсем тихие шаги, но слышать». Мать: «А самого движения тебе мало?» Мэй: «Да, мама, самого движения мне мало. Я должна слышать шаги, пусть совсем тихие шаги, но слышать». (Пауза. М снова ходит. В такт шагам) Спит она теперь когда-нибудь или нет, хочется спросить. Да, иногда еще спит, бывает, урывками — прислонится бедной своей головой к стене и вздремнет. (Пауза) Разговаривает она? Да, иногда среди ночи, бывает, и разговаривает, если думает, что никто ее не слышит. (Пауза) Рассказывает, как это все случилось. (Пауза) Старается объяснить, как это все случилось. (Пауза.) Это все. (Пауза) Это все.
М продолжает шагать. Через пять секунд свет над щитом гаснет. Все погружается во тьму.
Шаги замирают. Долгая пауза. Удар колокола еще чуть тише.
Эхо. Пауза.
Над щитом зажигается свет, еще чуть слабей. Остальная сцена погружена во тьму.
М смотрит на зрителей в точке П.
Пауза.
М. Продолжение. (Опять ходит. Проходит щит два раза.) Продолжение. Попозже, когда ее совсем забросили, она начала… (Пауза.) Попозже, когда ее будто и не было никогда, будто ничего этого и не было никогда, она начала ходить. (Пауза.) Едва настанет ночь. (Пауза.) Выскользнет из дому, едва настанет ночь, и пройдет северными воротами в церковь, всегда запертую в этот час, и ходит, и ходит, взад-вперед, взад-вперед, вдоль бедной Его руки. (Пауза.) В иную ночь она, бывало, застынет, как в каком-то параличе, и так стоит, пока к ней не вернется способность двигаться. Но чаще бывали ночи, когда она ходила не переставая, взад-вперед, взад-вперед, пока не исчезнет в том направлении, откуда явилась. (Пауза.) Ни звука. (Пауза.) Во всяком случае, слышного звука. (Пауза.) Какой-то образ. (Пауза. Снова ходит. Шаги еще чуть медленней. Она проходит щит два раза, останавливается лицом к зрителям в точке П.) Образ. Смутный, но ни в коем случае нельзя сказать, что невидимый. При известном освещении. (
Пьеса написана по-французски между октябрем 1948 и январем 1949 года. Впервые поставлена в театре "Вавилон" в Париже 3 января 1953 года (сокращенная версия транслировалась по радио 17 февраля 1952 года). По словам самого Беккета, он начал писать «В ожидании Годо» для того, чтобы отвлечься от прозы, которая ему, по его мнению, тогда перестала удаваться.Примечание переводчика. Во время моей работы с французской труппой, которая представляла эту пьесу, выяснилось, что единственный вариант перевода, некогда опубликованный в журнале «Иностранная Литература», не подходил для подстрочного/синхронного перевода, так как в нем в значительной мере был утерян ритм оригинального текста.
В сборник франкоязычной прозы нобелевского лауреата Сэмюэля Беккета (1906–1989) вошли произведения, созданные на протяжении тридцати с лишним лет. На пасмурном небосводе беккетовской прозы вспыхивают кометы парадоксов и горького юмора. Еще в тридцатые годы писатель, восхищавшийся Бетховеном, задался вопросом, возможно ли прорвать словесную ткань подобно «звуковой ткани Седьмой симфонии, разрываемой огромными паузами», так чтобы «на странице за страницей мы видели лишь ниточки звуков, протянутые в головокружительной вышине и соединяющие бездны молчания».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пьеса ирландца Сэмюэла Беккета «Счастливые дни» написана в 1961 году и справедливо считается одним из знамен абсурдизма. В ее основе — монолог не слишком молодой женщины о бессмысленности человеческой жизни, а единственная, но очень серьезная особенность «мизансцены» заключается в том, что сначала героиня по имени Винни засыпана в песок по пояс, а потом — почти с головой.
Имя великого ирландца Самуэля Беккета (1906–1989) окутано легендами и заклеено ярлыками: «абсурдист», «друг Джойса», «нобелевский лауреат»… Все знают пьесу «В ожидании Годо». Гениальная беккетовская проза была нам знакома лишь косвенным образом: предлагаемый перевод, существовавший в самиздате лет двадцать, воспитал целую плеяду известных ныне писателей, оставаясь неизвестным читателю сам. Перечитывая его сейчас, видишь воочию, как гений раздвигает границы нашего сознания и осознания себя, мира, Бога.