Про всех падающих - [35]
А. тот раз когда ты поехал туда снова посмотреть на месте ли руины где ты прятался ребенком в тот последний раз прямо с парома и вверх по склону до главной улицы сесть на одиннадцатый ни направо ни налево только одна мысль в голове ни проклятий ни хулы старым домам старым названиям но лишь опустив голову стремиться вверх по склону на вершину и там встать ожидая с рюкзачком пока не забрезжит правда
С. когда ты начал не зная кто ты есть от Адама примеряя на себя разнообразия ради каково это не знать кто ты есть от Адама ни малейшего представления кто это говорит что ты говоришь в чей череп тебя заперли чей стон из тебя раздается тогда ли это было или в другой раз там наедине с портретами умерших черных от копоти и древности и даты на рамах на случай если перепутал век не веря что это ты пока они не выставили тебя под дождь ко времени закрытия
B. не видать ни лица ни иных частей ни разу не обернулся к ней и она к тебе ни разу всегда параллельно друг другу точно колеса на оси только пятна на окраине поля зрения ни прикосновений ничего такого всегда расстояние между ними пусть даже не больше дюйма никакого лапанья если иметь в виду плоть и кровь не лучше чем тени не хуже если б не клятвы
А. этим путем туда не добраться итак что дальше и речи нет о том чтобы спросить ни слова больше живущим пока жив так что тащись пешком в конце концов до вокзала согнувшись пополам добраться туда этим путем все закрыто и заколочено досками вдоль дорического вокзала Большой южной и восточной дороги все закрыто колоннада осыпается итак что дальше
С. дождь и старые тропки пытаясь сочиняя на ходу примеряя на предмет новизны небывший как небывший на предмет новизны старые тропки пытаясь заманить тебя ковыляя и стеная по всей округе пока слова не иссохли и голова не иссохла и ноги не иссохли кому бы они ни принадлежали или он не сдавался кто бы он ни был
B. неподвижные как бревно всегда неподвижные как бревно как тогда на камне или тогда на песке вытянувшись параллельно друг другу на песке на солнце глядя вверх на синеву или глаза закрыты сине темно сине темно как бревно друг подле друга всплывает сценка вот и ты где бы то ни было
А. оставил это оставил и сел на ступени на бледном утреннем солнце нет те ступени солнце не освещало где-то еще потом оставил и прочь куда-то еще и сел на ступень на бледном солнце на порог скажем на чей-то порог пока придет час взобраться на ночной паром и прочь к чертовой матери оттуда нет нужды оставаться на ночь ни проклятий ни хулы старым домам старым названиям прохожие замедляют шаг чтобы бросить недоуменный взгляд быстрый взгляд затем мимо мимо и дальше по другой стороне улицы
B. неподвижные как бревно друг подле друга на солнце потом тонет и исчезает причем шевелиться тебе пришлось не больше чем двум гирькам на гантели за исключением век ну и время от времени губ шепчущих клятвы и все вокруг все недвижно по всем сторонам где бы то ни было ни шевеления ни звука только слабо листья в лесочке за спиной или колосья или полевица или камыши смотря по обстоятельствам нет ни души ни человека ни зверя ни следа и ни звука
С. вечная зима потом вечные дожди вечно проскальзывая куда-то пока никто не заметил внутрь с улицы с холода из-под дождя в старом зеленом прочном пальто что оставил тебе отец места где не нужно платить за вход вроде публичной библиотеки вот еще одно замечательное местечко бесплатная культура далеко от дома или почтамт вот еще одно другое место в другой раз
А. съежившись на пороге в старом зеленом зимнем пальто на бледном солнце с рюкзачком бесцельно лежащим на коленях не зная где ты есть мало помалу не зная где ты есть или когда ты есть или что так как дом по всей видимости был необитаем как тогда на камне ребенок на камне там куда никто никогда не ходил
Молчание 10 секунд. Слышно дыхание. После 3 секунд глаза открываются.
B. или один в тех же тех же декорациях сочиним это так чтобы все продолжалось держаться на камне (Глаза закрываются.) одному на оконечности камня пшеница да синева или на тропке одному на тропке с призраками мулов и утонувшей крысой или птицей что бы там ни плыло по течению прямо в закат пока не скрылось из виду ничто не шевельнется только вода и солнце идущее вниз пока не зашло и ты не исчез и все не исчезло
А. никто никогда не ходил кроме ребенка на камне посреди гигантской крапивы свет туда лился сквозь пролом в стене погруженного в книгу до самой ночи некоторые интонации при лунном свете а они все выходили на дорогу его искать или сочиняющего диалоги разбивая на два или даже больше разговаривая с самим собой находясь вместе там куда никто никогда не ходил
С. вечная зима потом бесконечная зима год за годом как если б не было никаких сил завершить старый год конца не предвидится будто время отказывается идти дальше тогда на почтамте всюду рождественская кутерьма проник с улицы пока никто не заметил с холода из-под дождя распахнул дверь как обычный посетитель и прямиком к столу не смотря ни направо ни налево с бланками и авторучками на удерживающих их цепочках сел на первый свободный стул и теперь уже огляделся разнообразия ради прежде чем задремать
Пьеса написана по-французски между октябрем 1948 и январем 1949 года. Впервые поставлена в театре "Вавилон" в Париже 3 января 1953 года (сокращенная версия транслировалась по радио 17 февраля 1952 года). По словам самого Беккета, он начал писать «В ожидании Годо» для того, чтобы отвлечься от прозы, которая ему, по его мнению, тогда перестала удаваться.Примечание переводчика. Во время моей работы с французской труппой, которая представляла эту пьесу, выяснилось, что единственный вариант перевода, некогда опубликованный в журнале «Иностранная Литература», не подходил для подстрочного/синхронного перевода, так как в нем в значительной мере был утерян ритм оригинального текста.
В сборник франкоязычной прозы нобелевского лауреата Сэмюэля Беккета (1906–1989) вошли произведения, созданные на протяжении тридцати с лишним лет. На пасмурном небосводе беккетовской прозы вспыхивают кометы парадоксов и горького юмора. Еще в тридцатые годы писатель, восхищавшийся Бетховеном, задался вопросом, возможно ли прорвать словесную ткань подобно «звуковой ткани Седьмой симфонии, разрываемой огромными паузами», так чтобы «на странице за страницей мы видели лишь ниточки звуков, протянутые в головокружительной вышине и соединяющие бездны молчания».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пьеса ирландца Сэмюэла Беккета «Счастливые дни» написана в 1961 году и справедливо считается одним из знамен абсурдизма. В ее основе — монолог не слишком молодой женщины о бессмысленности человеческой жизни, а единственная, но очень серьезная особенность «мизансцены» заключается в том, что сначала героиня по имени Винни засыпана в песок по пояс, а потом — почти с головой.
Имя великого ирландца Самуэля Беккета (1906–1989) окутано легендами и заклеено ярлыками: «абсурдист», «друг Джойса», «нобелевский лауреат»… Все знают пьесу «В ожидании Годо». Гениальная беккетовская проза была нам знакома лишь косвенным образом: предлагаемый перевод, существовавший в самиздате лет двадцать, воспитал целую плеяду известных ныне писателей, оставаясь неизвестным читателю сам. Перечитывая его сейчас, видишь воочию, как гений раздвигает границы нашего сознания и осознания себя, мира, Бога.