Про тайгу и про охоту. Воспоминания, рекомендации, извлечения - [111]

Однако есть и такие места в горах, где можно почти всегда ожидать падения камней и как-то уберечься от них. Это россыпи. Там постоянно сыплются камни со скальной стенки, большие и маленькие. Нижняя часть россыпи – это самые крупные камни весом в несколько, бывает, центнеров. В верхней – камни мелкие. Они просто не докатываются до низа, инерции не хватает. Конная тропа постоянно пересекает эти россыпи, или осыпи. Некоторые всё время движутся, как бы текут. На них надо быть особо осмотрительным, идти осторожно, посматривая вверх – не катится ли какой камешек и не целит ли он в тебя. Тропа обычно идёт по границе крупных и средних камней. Если осыпь двинется, есть опасность съехать на крупные камни и, не дай Бог, поломать ноги и себе и коню. Когда почувствуешь, что камни «зашевелились», остается просто бежать с этого места вперёд и, главное, не споткнуться.

Россыпи с крупными камнями называют на Алтае курумами, курумниками. Ходить по ним очень сложно в первую очередь из-за того, что камни в них с острыми рёбрами да ещё покрыты лишайниками. В сырую погоду лишайники становятся очень скользкими, а камни – словно намыленными. Поскользнуться и попасть ногой в щель между камнями ничего не стоит. Переходить курумники надо, не торопясь, с шестиком или палкой в руках, и ни в коем случае не прыгать с камня на камень, хотя такой способ передвижения кажется очень привлекательным.

Курумы в отличие от «молодых» осыпей подвижкам не подвержены. Однако бывают и исключения. На Северном Урале, в Печоро-Илычском заповеднике, спускаясь с главного хребта к Печоре, мы забрели в вершинку какого-то безымянного ручья и на довольно крутом склоне упёрлись в типичный курумник. Камни, правда, были средней величины. Спускаться, чтобы обойти его снизу, нечего было и думать – огромные каменья, кусты, не продерёшься. Вверх лезть не хотелось – и так устали. Решили пересечь это место напрямую. Благо пройти-то всего надо было метров тридцать. Когда мы подошли к середине, некоторые камни стали пошевеливаться, а когда почти перешли, по только что пройденному нами месту прогремело несколько хо-о-ороших камешков. Россыпь двинулась, как бы осела буквально на сантиметры. Этого было достаточно, чтобы камни, которые лежали выше, лежали, наверняка, неподвижно не один десяток лет, сорвались и скатились.

После перехода через курум или осыпь человек почти всегда расслабляется, выйдя на ровный склон. Однако в горах расслабляться можно только на привале. Даже на ровном, но достаточно крутом склоне, если поскользнёшься или оступишься, есть опасность укатиться вниз. На крутых да ещё покрытых сухой осенней травой местах такое может случиться запросто. Здесь лучше ходить в обуви с твёрдой подошвой, чтобы надёжно упираться в землю. Мягкую же надо хотя бы обвязать верёвкой в мизинец толщиной.

Снежная лавина

Юрий Бедарев, о котором я уже не раз упоминал, был непревзойдённым лыжником. Сейчас бы его назвали экстремалом. Ему покорялись такие крутые и скалистые спуски, где и современный горнолыжник не скатился бы. Юрий учил меня, как вести себя, если попадёшь в оплывину. Так там называют снежную лавину. Оплывина – очень точное название. Снежный пласт словно сплывает по склону, струится, но не очень быстро. Хотя, конечно, бывают и полноснежные, катастрофические лавины. Однако, если попадёшь даже в небольшую, неприятностей не оберёшься. Даже не очень длинная может утянуть незадачливого лыжника к скалам, в обрыв, который неизвестно ещё какой высоты. «Если оплывина под тобой пошла, – учил меня Юрий, – ни в коем случае не останавливайся. Катись по ней и вместе с ней. Постепенно выворачивай к краю и выскакивай с неё в сторону». К счастью мне не пришлось применять юрины советы на практике, но всё же однажды я попал в хвост оплывины. Она небыстро протащила меня метров тридцать-сорок и остановилась.

Буран

Это грозное явление природы в алтайских степях унесло не одну человеческую жизнь. Однажды и я попал в такую снежную бурю, шёл от села к селу восемь километров целых пять часов и очень сильно обморозился. Приведу очерк об алтайском буране из книги А. А. Черкасова «На Алтае».

«Беда, если вы попадёте под буран, да ещё мокрый, или буран на морозе. А почти весь Алтай может похвастаться своими ужасными и страшными буранами. Это не то, что на Руси называют метелью, – нет!.. Алтайский буран действительно опасен, и это – страшное явление суровой природы; это какой-то ад земли и неба, дружно сплотившийся в одну демоническую силу, которая с ужасным воем и рёвом ветра сыплет снег сверху, поднимает снизу и несёт, и кружит его в такой непроглядной массе, что нет никакой возможности увидать что-либо в каких-нибудь пяти или десяти шагах не только ночью, но даже и днём; это какая-то геенна жизни и смерти, пред которой часто нет спасения и всё мужество человека бессильно. Этот снежный ад не только засыпает дорогу, но и заносит ваших лошадей и заметает экипаж до того, что всё остаётся под снежной пеленой и гибнет, как утлый челнок в пучине моря, но не захлёбываясь в волнах разбушевавшейся стихии, а медленно коченея и застывая в такой ужасной среде мглы и холода. Тут о путешествующих пешком нет и речи – гибель их неизбежна. Это верные мерзляки, как говорят сибиряки; это Божьи свечи, как называют сердобольные старухи.