Про Часы Мидаса - [8]

Выпускающая, не дожидаясь конца его фразы, понимающе машет головой и обращается ко мне:

— Да, да, давайте. Дискету подписали? Формуляр для художников там есть?

— Конечно, конечно. — Я киваю и протягиваю ей дискету.

Она берет дискету, вертит ее в руке, как игрушку, между пальцами, и говорит кому-то на том конце провода:

— Ой, простите, не расслышала, что вы сказали? Ну, да, да, естественно…

Генрих выразительно смотрит на меня и направляется к двери. Я иду за ним, и уже в коридоре он говорит с улыбкой:

— Вот видите, все в порядке. В выплату попадаете.

— А она мою дискету не потеряет? Может, на всякий случай, прислать текст еще и на вашу почту?

— Говорю же вам, что все в порядке. Считайте, что авторский гонорар у вас уже в кармане.

Действительно, в ближайшую выплату я получила на двести у.е. больше, чем обычно за переводы. Моя Дина все еще была в отпуске, поэтому договор на роман про вампиров по-прежнему висел в воздухе. Но к тому времени я уже начала его писать, рассчитывая закончить к возвращению Дины «в строй». Договор ведь можно оформить и на готовый текст, тем более что январской выплаты не стоит ждать раньше второй половинным месяца, а, может, и до февраля. Но жить-то спокойнее, когда есть, так сказать, «заначка».

Однако после отпуска Дина взяла больничный по уходу за ребенком. Потом были те самые пресловутые новогодние каникулы, а затем она ушла в отпуск за свой счет. Новых заказов на перевод от «Амадеуса» мне не поступало то ли по причине дининого отсутствия, то ли потому, что издательству выгоднее более дешевая, чем я, рабочая сил. Экономия в полтора у.е. со страницы — огромные деньги в масштабах издательства.

Я занималась другими проектами и даже не звонила в «Амадеус». Нужна буду — сами найдут. У меня был случай в эпоху изменения московских телефонных номеров, когда в одной редакции так по мне заскучали, что прислали телеграмму-молнию.

Банный день

В конце июля 2006 года «Амадеус» напомнил о себе оригинальным, надо признаться, образом. В июле в моем доме обычно отключают горячую воду, потому я и точно запомнила. Тогда отключали надолго: на три недели. Все друг к другу мыться ездили в другие районы, когда уже сил не было бегать с чайниками и тазами. Звоню я одной подруге, с которой мы всегда совершали сей банный обмен, чтобы договориться о визите. А она сходу так радостно безо всякого «здрасьте» или «привет»:

— Ну, надо же! Телепатия какая-то! Я как раз к телефону иду, чтобы тебе звонить, тяну руку к трубке, а тут ты сама!

— Я вообще-то напроситься бы к тебе завтра помыться…

— Приезжай! Прямо сейчас! У меня для тебя такой сюрприз!

— Какой?

— А вот не скажу, раз ты первая позвонила. Приедешь — узнаешь. Встречаемся у метро!

Я ей объясняю, что сегодня — никак, что должна обязательно доделать одну работу, чтобы завтра устроить выходной, и если она сможет завтра меня принять, то я не буду искать себе другую «баню».

Подруга еще немного понастаивала, а потом говорит:

— Ладно. Тогда сама еще раз туда схожу, а то завтра вдруг уже не будет.

— Куда сходишь? Чего не будет?

И она рассказывает, что в киоске по дороге от метро домой купила «Часы Мидаса» Натали де Рамон. И что ей хотелось бы встретиться со мной именно сегодня и именно у метро, чтобы я сама увидела в том киоске свой роман. Но раз уж я сегодня никак, то она прямо сейчас туда пойдет опять и купит все экземпляры, сколько есть в том киоске, потому что ни в каких других киосках этого журнала уже нет, а она во всех спрашивала.

Вроде бы нормальное предложение подруги, я бы тоже так сделала, будь это ее творение. Но штука в том, что у этой моей подруги из-за диабета всего одна нога, и она ходит на протезе. Лишняя нагрузка на остаток ноги, понятно, не на пользу. К тому же, приходя с улицы, она первым делом отстегивает протез и лечит результаты его воздействия. Соответственно, чтобы снова идти из дому, ей придется опять надевать протез, причем на свежие мозоли и ссадины. А характер у нее такой, что если уж она что решила, то противиться бессмысленно.

— Раз такое дело, — говорю, — бросаю работу. Завтра добью.

— Встречаемся через сколько?

— Ты, пожалуйста, лучше свари картошки, что ли, к моему приходу. А то я еще не ела с утра. Я сама этот киоск найду и вина, и куру-гриль по дороге куплю. Надо же отметить.

— Не хочешь встречаться? Вместе бы вино выбрали.

— Ты же знаешь, что я не люблю встречаться. Вечно опаздываю.

— Ты курицу-то не покупай. У меня мясо есть. Я сделаю в горшочках, как ты любишь.

— Обожаю твое мясо в горшочках!

Купила я журналов аж восемь штук, вина, красной рыбы, помидоров, огурцов, зелени — торт и сладкие фрукты нельзя же при диабете, — намылась, мы попраздновали, а журнал даже не открывали. Некогда было: мы давно не виделись, а я приехала уже в восьмом часу, пока намылась, пока поели, уже и одиннадцать. Домой надо двигать, пока не очень поздно.

Похихикали, конечно, что героиня на обложке напоминает меня, если губы ботексом подкачать. И немного смущал подзаголовок: «Отсчитывая жизнь». Вроде бы мы с Диной забивали в форму какой-то другой, впрочем, для «Готики» этот вполне уместен.