Призванные луной - [39]

— Ты считаешь, что Мак умер от серебра, а не от слишком большой дозы кетамина? — спросил Адам. — В него выстрелили только два раза. В меня — четыре, может, и больше.

— Чем раньше начнешь подвергаться действию серебра, тем тяжелее последствия, — заметил Сэмюэль. — Думаю, если бы мальчишка последние несколько месяцев при их нежной заботе не был насыщен серебром, он тоже выжил бы.

— Очевидно, и кетамин, и нитрат серебра легко раздобыть, — немного погодя сказал Адам. — А как насчет ДМСО?

— Я могу его достать. Можно получить по рецепту… наверно, и в магазинах для ветеринаров тоже.

— Значит, им нужен врач? — спросила я. Но Сэмюэль покачал головой.

— Для ветеринарных препаратов — нет. Думаю, что и в аптеках его раздобыть достаточно легко: он не из числа тех наркотиков, за которыми тщательно следят. Они могли приготовить сколько угодно своего коктейля — и без всякого труда.

— Отлично. — Адам закрыл глаза, очевидно, представляя армию вторжения, вооруженную пистолетами со шприцами.

— Итак, они убили Мака, — произнесла я, когда стало очевидно, что Адам не собирается продолжать. — А что дальше?

— Я, как дурак, выбежал из кухни, и они выстрелили и в меня. — Адам покачал головой. — Я привык к тому, что почти неуязвим, это меня и подвело. Как бы то ни было, то, чем они меня начинили, лишило меня сознания, а когда я очнулся, то руки и ноги у меня были в кандалах. И я пребывал не в той форме, чтобы что-то предпринять. С трудом мог головой пошевельнуть и был как пьяный.

— Ты их видел? — осведомилась я. — Я знаю, что один из них человек, сопровождавший вервольфа, убитого мной у гаража. Я почувствовала его запах в комнате Джесси.

Адам приподнялся на заднем сиденье, чуть оттянув ремень.

— Адам. — Голос Сэмюэля звучал спокойно, но настойчиво.

Адам кивнул и немного расслабился, чуть потянулся, чтобы снять напряжение. — Спасибо. Когда я рассержен, мне трудней. Да, я знаком с одним из них, Мерседес. Ты в курсе, как я стал вервольфом?

Вопрос казался совершенно неуместным, но у Адама всегда есть причина того, что он говорит.

— Только, что это было во время войны во Вьетнаме, — ответила я. — Ты был в спецназе.

— Верно, — согласился он. — На долговременном задании. Меня с пятью другими отправили на охоту за особенно жестоким командиром — его нужно было убить. Нам и раньше приходилось такое делать.

— Этот командир был вервольфом? — спросила я. Адам невесело рассмеялся.

— Он нас всех перебил. Его убил один из его собственных людей, пока он пожирал беднягу Маккью. — Он закрыл глаза и прошептал: — Я по-прежнему слышу его крик.

Мы — я и Сэмюэль — ждали, и немного погодя Адам продолжил:

— Все его люди разбежались и оставили нас одних. Думаю, они не верили в его смерть, хотя ему отрубили голову. Спустя какое-то время — думаю, очень продолжительное, хотя тогда я этого не сознавал, — я обнаружил, что могу шевелиться. Все были мертвы, кроме специалиста 4 ранга[15] Кристиансена и меня. Держась друг за друга, мы кое-как убрались оттуда. Мы были достаточно тяжело ранены, чтобы нас отправили домой: срок службы Кристиансена все равно был коротким, а меня сочли свихнувшимся, я все время бредил, поминая волков. Нас демобилизовали так быстро, что никто не обратил внимание на наше чересчур скорое выздоровление.

— С тобой все нормально? — поинтересовался Сэмюэль.

Адам вздрогнул и плотней закутался в одеяла.

— Прошу прощения. Я нечасто такое рассказываю. Это труднее, чем я предполагал. Ну так вот, один из армейских приятелей, который вернулся за несколько месяцев до меня, узнал о моем возвращении и пришел меня навестить. Мы напились — я во всяком случае старался. Я только начал замечать, что мне нужно огромное количество виски, чтобы немного расслабиться, но тут было достаточно, чтобы у меня развязался язык, и я рассказал ему о вервольфах.

И хорошо сделал, потому что он мне поверил. Позвал родственника, и вдвоем они меня убедили, что в следующее полнолуние я отращу шерсть и кого-нибудь убью. Они отвели меня в свою стаю и держали там в безопасности, пока я не научился самоконтролю.

— А второй раненый? — спросила я.

— Кристиансен? — Адам кивнул. — Мои друзья нашли его. Должны были успеть, но он, вернувшись домой, застал жену с другим мужчиной. Он вошел в дом, а его вещи уже были упакованы, и жена с любовником ждали с документами на развод.

— И что произошло? — осведомился Сэмюэль.

— Он разорвал их в клочья. — Взгляд Адама встретился в зеркале с моим. — Даже в первый месяц, если очень сильно рассердишься, можно пройти Перемену.

— Знаю, — сказала я.

— Его убедили остаться в стае, которая научила его всему необходимому для выживания. Но насколько мне известно, он официально так и не присоединился к ним. Все эти годы жил одиноким волком.

Одинокий волк — это самец, который либо не уживается в стае, либо не может найти стаю, которая приняла бы его. Могу добавить, что у самок такого выбора нет. Что касается женщин, вервольфы еще не вступили в двадцатый век, не говоря уже о двадцать первом. Хорошо, что я не вервольф, — а может, и жаль. Кому-то следовало бы их встряхнуть.

— Кристиансен был одним из волков, пришедших в твой дом? — спросила я.