Призраки - [3]
— А просто сквозь дверь пройти?
— Дыра бы в двери осталась…
— И что?
— То есть как это — и что? Ремонтировать потом кому?
— Ну не вам же!
— Не мне… — согласился Шкарин. — Слушайте, может, вы тоже представитесь?
Ротмистров смущённо кашлянул, прислонил железяку к стене.
— Ротмистров, — сказал он, выпрямляясь. — Ярослав Петрович.
— Очень приятно… Так вот ремонтировать пришлось бы вам, Ярослав Петрович, — сварливо продолжил Шкарин. — Вам и прочим жильцам. В складчину. У вас что, деньги лишние?
Стоило услышать о деньгах, Ротмистров вспомнил про выданную Клавой справку и болезненно крякнул.
— Что с вами?
— Так, — процедил Ротмистров. — Житейские неприятности. — Стиснул зубы и с такой решимостью взошёл по ступеням, что призрак беспокойно отодвинулся — от греха подальше. — Лифт вам вызвать? А то ещё одну кнопку проткнёте…
Призрак заколебался.
— Лифт? Пожалуй… не стоит. Не знаю, как тут у вас, а у нас он дёрганый какой-то… последнее время…
— Где это — у вас?
— Н-ну, в моём мире… Да вы не беспокойтесь! Шестой этаж — можно и пешком…
— А к кому вам на шестом?
— Понятия не имею! Впрочем… Вы не в курсе, кто проживает в девятнадцатой квартире?
Ротмистров моргнул.
— В девятнадцатой квартире проживаю я, — с расстановкой произнёс он. — А собственно, в чём дело?
Выйдя из лифта на шестом этаже, Ярослав Петрович спешно закурил и попытался хотя бы вчерне осознать случившееся.
Галлюцинация? Тогда уж весь мир галлюцинация! И сегодняшний номер «Вечёрки» галлюцинация! «Призрак бродит по «Европе». Хотя… Ротмистров покряхтел. Почему не допустить, что поводом к сдвигу по фазе явилась именно заметка в «Вечёрке»? Сколько бы ни брать собственную психику на излом, то представляя себя микробом на балконе, то лишая окружающую реальность имён и доводя её чуть ли не до исчезновения…
Сигарета кончилась. Ротмистров спустился на промежуточную площадку, затушил окурок о крышку мусоропровода и, поколебавшись, продолжил путь вниз. Вот смеху будет, если, не встретив никакого Шкарина, он дойдёт сейчас до последней площадки, а там торчит из перил всё та же вывихнутая железяка. Целая и невредимая.
Шкарина Ярослав Петрович встретил между четвёртым и пятым этажами.
— А с чего это вас, интересно, занесло в «Европа Сити Молл»? — спросил он почти враждебно.
— Какая вам разница? — устало огрызнулся призрак. Чувствовалось, что подъём давался ему нелегко: каждый раз бережно устанавливать ногу впритирку к бетону, чтобы, упаси боже, резким движением не продавить ступеньку насквозь, — пожалуй, замучишься… Выходит, и бестелесное существо имеет вес (естественно, крохотный — иначе при такой способности всё дырявить оно бы просто провалилось сквозь лестницу).
— Да вы отдохните, — предложил Ротмистров. — Я подожду.
Остановились.
— Дурака свалял, — нехотя признался Андрей Андреевич. — Где, думаю, может спрятаться привидение?.. Только на выставке голограмм… Ну вот и…
— Вам-то от кого прятаться? — не понял Ярослав Петрович.
— От придурков, — хмуро молвил Шкарин. — Потрясающий народ! — пожаловался он. — Думают: раз уворачиваешься от них — значит боишься. Ну и начинают ловить… Инстинкт, что ли, такой?
— Надеюсь, без жертв обошлось?
— Да обошлось, слава богу…
Отдохнув, добрались до шестого.
— И всё-таки, — сказал Ротмистров. — Что вам понадобилось в моей квартире?
— Ну я же объяснил уже! В моём мире — это моя квартира. И мне в неё надо попасть.
— А-а… — сообразил наконец Ярослав Петрович. — То есть это единственное место, откуда вы можете…
— Нет, — произнёс Шкарин сквозь зубы. — Из вашего мира в мой я могу попасть когда угодно и откуда угодно. Но мне хотелось бы очутиться именно в моей квартире… Ну что уставились? Думаете, у вас у одного житейские неприятности? У меня, между прочим, тоже… Да открывайте же! — чуть ли не прикрикнул он на Ротмистрова. — Не дай бог Марья Петровна на площадку выпрется…
А он ещё и с Марьей Петровной знаком?
Оказавшись в квартире, гость приостановился, огляделся.
— Ну и как вам обстановочка? — не удержавшись, полюбопытствовал хозяин. — Сравнительно с вашей, конечно…
Андрей Андреевич Шкарин поджал губы.
— Поскромнее… — сдержанно молвил он. — Вдовец небось?
— Да.
— Вот я и смотрю… А, простите, социальное ваше положение?
— Пенсию оформляю.
— Молодо выглядите, — заметил Шкарин.
— Да и вы тоже…
— Ну мне до пенсии ещё три года тянуть… Не подскажете, который час? А то у меня сотик разрядился…
Вот времена! Призраки — и те с мобилами! Ярослав Петрович достал телефон, взглянул. Тоже бы подзарядить пора…
— Четверть третьего.
Шкарин жалобно поморщился. Чем-то его, видать, такое время не устраивало.
— Вы уж извините, — попросил он, — но я вам ещё с часок глаза помозолю, ладно? Дело в том, что квартиры наши должны и в пространстве совпасть…
— Не понимаю… — искренне признался Ротмистров.
— Чего тут понимать? Оба мира смещаются. Через определённый промежуток времени совпадают… Вы разрешите, я у вас тут поваляюсь немного? Не бойтесь, постараюсь не дёргаться… ничего не продырявить… Устал просто, ноги гудят…
— Пожалуйста-пожалуйста… — разрешил Ротмистров, озадаченно глядя, как полупрозрачный Андрей Андреевич с величайшей осмотрительностью располагается на рассохшемся заскорузлом паркете. — Только почему на полу? Вот же диван…
И весёлое ж место — Берендеево царство! Стоял тут славный град Сволочь на реке Сволочь, в просторечии — Сволочь-на-Сволочи, на который, сказывают, в оны годы свалилось красно солнышко, а уж всех ли непотребных сволочан оно спалило, то неведомо… Плывут тут ладьи из варяг в греки да из грек в варяги по речке Вытекла… Сияет тут красой молодецкой ясный сокол Докука, и по любви сердечной готова за ним хоть в Явь, хоть в Навь ягодка спелая — боярышня Шалава Непутятична…Одна беда: солнышко светлое, катавшееся по небу справно и в срок, вдруг ни с того ни с сего осерчало на берендеев — и вставать изволит не вспозаранку, и греть-то абы как.
Трое друзей только-то и хотели — спасти островитян-полинезийцев от грядущего захвата европейцами. Они забыли, к чему может привести одна-единственная бабочка, раздавленная на дороге прошлого.И грянул гром…И история пошла по другому пути. Только совсем не по такому, какого ожидали трое наивных спасителей…Полагаете, это Рэй Брэдбери? И ошибаетесь. Это — «Слепые поводыри» Евгения Лукина. Фантастика забавная — и щемяще-горькая. Фантастика необычная. Оригинальная до предела.Это — «эффект бабочки» по-русски. Не больше и не меньше.
Столкновение цивилизаций — европейской, доросшей лишь до каравелл и пушек, и полинезийской, оперирующей авианосными катамаранами и боевыми ракетами… И снова трагедия конкисты повторяется — но на этот раз конкистадоры не носят кирас, их обнажённые тела покрывает боевая татуировка…
В результате разнообразной деятельности человека одной из планет наступает век костяной и каменный. Люди кочуют небольшими семействами, а человек, взявший в руки металл, подлежит изгнанию. Любой движущийся металлический объект подлежит немедленному уничтожению. Металл на планете развивается по изящному замкнутому циклу, он сам себе цех и сам себе владыка...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Случается так, что ничем не примечательный человек слышит зов. Тогда он встаёт и идёт на войну, к которой совершенно не приспособлен. Но добровольцу дело всегда найдётся.
Прошли десятки лет с тех пор, как эпидемия уничтожила большую часть человечества. Немногие выжившие укрылись в России – последнем оплоте мира людей. Внутри границ жизнь постепенно возвращалась в норму. Всё что осталось за ними – дикий первозданный мир, где больше не было ничего, кроме смерти и запустения. По крайней мере, так считал лейтенант Горин, пока не получил очередной приказ: забрать группу поселенцев за пределами границы. Из места, где выживших, попросту не могло быть.
Неизвестный сорняк стремительно оплетает Землю своими щупальцами. Люди, оказавшиеся вблизи растения, сходят с ума. Сама Чаща генерирует ужасных монстров, созданных из убитых ею живых организмов. Неожиданно выясняется, что только люди с синдромом Дауна могут противостоять разрушительной природе сорняка. Институт Космических Инфекций собирает группу путников для похода к центру растения-паразита. Среди них особенно отличается Костя. Именно ему предстоит добраться до центрального корня и вколоть химикат, способный уничтожить Чащу.
После нескольких волн эпидемий, экономических кризисов, голодных бунтов, войн, развалов когда-то могучих государств уцелели самые стойкие – те, в чьей коллективной памяти ещё звучит скрежет разбитых танковых гусениц…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.