Призрак Проклятой Башни - [2]
Остальные дети вошли следом за ним, осторожно ступая между разбросанными по полу обломками и таращась на громадных пауков, замерших на своих охотничьих позициях под потолочными балками.
- Вот здорово! Всегда хотел поглядеть на проклятую башню изнутри! - с восторгом воскликнул мальчик, вошедший следом за Гэллом.
А это - средний сын Брэма по имени Тед. Толстый, словно мешок с мукой, и куда ниже брата. Явно в отца пошёл. В глазах восторг и предвкушение приключения. Этот действительно не боится, а не изображает бесстрашие. Готов биться об заклад: именно он предложил друзьям отправиться сюда. А Гэлл поддержал брата для того лишь, чтобы не возникло подозрения, будто сам он чего-то опасается. Поменьше бы таких бесстрашных организаторов и, глядишь, меня не так часто тревожили бы. Но, к сожалению, всевозможных Тедов я тоже успел насмотреться предостаточно.
Но моё внимание привлёк самый младший из мальчиков - тот, что в самом начале высказал предложение отправиться в какое-нибудь другое место. В башню он зашёл последним, лишь после того, как в неё проникли все прочие его спутники. Те же пепельно-русые волосы, что у Теда, но глаза не карие, а светло-серые, как у Гэлла, и такое же худощавое телосложение. Бледный и щуплый, ростом на голову ниже самого низкорослого из своих товарищей. Держу пари: это Эрн, младший сын мельника. Я слышал о нём раньше, но своими глазами вижу впервые. В отличие от Теда Эрн испытывает страх. И в отличие от Гэлла не стесняется этого показывать. Отлично! Вот он-то мне и нужен.
В то время как дети, разойдясь по нижнему этажу башни, осматривали отдельные его помещения, я следил за ними, зависнув с выжидательно сложенными на груди руками под закопчённым, увешанным пыльной паутиной потолком.
В своё время я распорядился устроить на первом этаже склады с продовольствием и другими припасами, а также оружейную комнату и мастерскую. И до сих пор здесь хранилось ещё много вещей, оставшихся с тех давних дней и по тем или иным причинам не соблазнивших мародёров. Сломанные, посеревшие от времени ящики, пустые или наполненные какой-то трухлявой ветошью, стояли неровными рядами вдоль стен. Ветхие рассохшиеся бочонки, некогда содержавшие вино, масло и прочие продукты, громоздились кучами в тёмных углах. Обломки прялок и ткацких станков, банки с ржавыми гвоздями и скобами, мотки старой пеньки, обращавшейся в прах от первого же прикосновения, лежали на полках в маленьких кладовых или валялись на пыльном полу в главном зале.
Окон на первом этаже не было и в здании стоял вечный полумрак. Свет проникал лишь в открытые настежь двери да ещё через большое неровное отверстие, зиявшее в верхней части одной из стен, где кирпичная кладка треснула и обвалилась в ходе произошедшего около сорока лет назад землетрясения. Внизу под проломом красовалась образованная дождевой и талой водой вечнозелёная заплесневелая лужа.
Поначалу дети передвигались довольно робко, опасливо озираясь и стараясь ничего не задеть. Постепенно, однако, они осмелели и стали действовать куда более решительно. Заглядывая в кладовые, они бесцеремонно ворошили кипы вещей, поднимали и вновь отбрасывали треснувшие горшки, куски мебели и связки строительных материалов, периодически окликая друг друга и демонстрируя товарищам различные интересные с их точки зрения находки. Возможно, каждый из них втайне мечтал найти среди всего этого хлама что-то действительно ценное.
Я усмехнулся про себя: "Ну, ну! Ищите, ищите! Только вряд ли вы что-нибудь отыщите".
Это и в самом деле было так. Всё, что мародёры не уволокли в первые же месяцы после пожара, они оставили гнить тут за ненадобностью. А вот на второй этаж, куда вела находившаяся в самом дальнем и тёмном углу зала винтовая лестница и где располагались апартаменты старого хозяина, за всё время так ни разу никто и не заглянул. И в этом была целиком заслуга самого хозяина, то есть меня.
Признаться, мне никогда не нравилось наблюдать, как посторонние люди роются в моих, пусть никуда уже и не годных, но всё же МОИХ вещах. Однако сто лет - достаточно большой срок, чтобы научиться такой штуке, как терпение. Ладно, пока потерплю. По крайней мере до тех пор, пока они держатся в стороне от лестницы...
Пока остальные дети оживлённо разгребали пыльные завалы, Эрн по-прежнему стоял у входа, не решаясь пойти дальше и лишь молча наблюдая за своими более раскованными товарищами. Судя по всему, он продолжал придерживаться мнения, что в таком месте, как это, не стоит лишний раз задерживаться. Однако в то же время он прекрасно сознавал, что ему вряд ли удастся привить свою точку зрения друзьям.
Схватив и сдёрнув свисающий с какой-то балки дырявый кусок мешковины, Гэлл неожиданно для всех и в особенности для себя самого разбудил стаю уютно устроившихся за ней летучих мышей. Несколько огромных, чёрных как вакса нетопырей ринулись на него из укромного угла, где они до этого момента мирно спали после полной трудов ночи, и устремились к открытым настежь дверям. Перепугавшиеся дети ринулись в разные стороны, стараясь избежать соприкосновения с мерзкими существами, а Гэлл, на которого пришёлся первый удар, завизжал как резаный и, резко отшатнувшись назад, неуклюже осел на пол. Однако надо отдать ему должное: он довольно быстро оправился от потрясения.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Эльф по имени Блик живёт весёлой, беззаботной жизнью, как и все обитатели "Огненного Лабиринта". В городе газовых светильников и фабричных труб немало огней, и каждое пламя - это окно между реальностями, через которое так удобно подглядывать за жизнью людей. Но развлечениям приходит конец, едва Блик узнаёт об опасности, грозящей его другу Элвину, юному курьеру со Свечной Фабрики. Беззащитному сироте уготована роль жертвы в безумных планах его собственного начальства. Злодеи ведут хитрую игру, но им невдомёк, что это игра с огнём!
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.