Призрак дракона - [61]

— Тогда поищу его в саду, — ответил Бекрам.

Ализон кивнул.

— Если он попадется мне на глаза, я скажу, что ты его ищешь.

Когда шавигский парнишка скрылся из виду, брат короля схватил со стола кубок с вином и сделал жадный глоток. Ему почудилось, у него изо рта пахнуло тошнотворным запахом отвратительных деяний Джаковена.

Сначала Бекраму показалось, что сад пуст. Приближалась осень, и по ночам становилось прохладно.

Бекрам ощущал, что тревога, заставившая его покинуть таверну Сирнэка раньше времени, не исчезла даже после того, как он убедился, что брат не с его женщиной.

Надо скорее отправляться в постель! Наверняка я чувствую себя так паршиво из-за вина, которым подавился. Эрдрика в таком огромном замке сейчас не найдешь! Быть может, мой братец давно устроился где-нибудь в укромном местечке и видит десятый сон! — подумал он и направился к тому входу в замок, от которого быстрее всего можно было дойти до их с Эрдриком комнат.

Ощутив запах свежей крови, густо наполнявший прохладный вечерний воздух, Бекрам остановился. По его спине пробежал холодок, а душу пронзило страшное предчувствие: с братом что-то произошло…

— Рик?.. — негромко позвал он, но ему ответил лишь налетевший порыв ветерка да шепот листвы.

От чудовищного чувства нереальности, расколовшего его разум, у Бекрама сильно закружилась голова. Он шагнул в сторону ухоженной клумбы, идя на запах смерти, и увидел в траве недвижимую фигуру.

Ужас сменился в сердце Бекрама страхом, потом яростью, когда он склонился над трупом и взглянул в неживое лицо брата-близнеца. Ему вспомнилось вдруг недвижимое тело своего предшественника, предыдущего любовника королевы, и он проклял себя за то, что вынудил Эрдрика принять собственную участь.

Ему страстно захотелось убить Джаковена. Говорили, что король отлично владеет мечом, но и Бекрам после тренировок Стейлы знал в этом деле толк. С каждой секундой его решительность возрастала. Не во всех местах, в которых бывал король, стояла охрана, Бекраму было известно об этом.

Ему вспомнилось лицо отца, и при мысли, что Дарах потеряет тогда обоих сыновей — одного от руки убийцы, другого от удара палача, на душе у него стало невыносимо.

Нет , — решил Бекрам. — Если я отомщу королю столь открытым способом, все сразу догадаются, что произошло. Нужно сохранять видимость почитания Его величества. Ради отца.

Он склонился над бездыханным братом, бережно закрыл ему глаза, поцеловал в похолодевший лоб, пробормотал какие-то нежные слова о братской любви и просунул одну руку под его плечи, другую — под колени.

Подняться на ноги со столь нелегкой ношей — ведь весил Эрдрик не меньше самого Бекрама, и оба они были отнюдь не маленькими — стоило ему немалых усилий. Слегка пошатываясь, он зашагал прочь от проклятого места.

В проеме двери банкетного зала Бекрам приостановился. К счастью, те люди, которых он жаждал увидеть — Хавернесс и дюжина других благородных особ, верных королю и своему слову, — находились здесь.

В этот поздний час еще звучала музыка, и некоторые танцевали. Бекрам, хоть и смотрел только на короля, понял, в какой момент его заметили. По оглушительной тишине, воцарившейся в зале, и ужасающему вскрику королевы. Все прекрасно знали о ее связи с Бекрамом. Все видели перед собой Эрдрика с братом на руках, братом, убитым королем.

Бекрам медленно прошел к противоположной стене и, остановившись на расстоянии нескольких шагов от трона, на том самом месте, где верноподданные обычно присягали на верность Его величеству, опустился на колени и положил тело брата на белые мраморные плиты. Все это время он не сводил глаз с Джаковена, убийцы Эрдрика.

Тот сидел, не двигаясь. Его глаза ничего не выражали.

— Мой король, — твердым голосом сказал Бекрам, и его слова гулким эхом прозвучали в отдаленных углах притихшего зала. — Хуроги послушно подчинялись толвенскому закону с тех самых пор, как появились верховные короли. Мой отец, а когда-то мой дядя и мой дед были беспредельно верны Вашему величеству. Я намерен во всем следовать их примеру. Хавернесс?..

О благородный человек! — подумал он, видя краем глаза, как старый воин из Оранстона шагает к трону короля, чтобы оттуда ответить ему.

— Что ты хотел, Хурог? — спросил Хавернесс, остановившись по правую сторону от Джаковена.

Бекрам моргнул, услышав, как к нему обращаются. Раньше его всегда называли Ифтахаром, по названию имения отца.

— Сколько человек ты набрал в свое войско?

Бекрам обращался к Хавернессу, но смотрел по-прежнему на короля.

— Восемьдесят четыре.

— Когда вы отправляетесь в Оранстон?

— Через десять дней.

— Я хочу присоединиться к вам. Ты не возражаешь?

— Люди из Хурога — большая редкость, — заметил Хавернесс, — принять одного из них в ряды своего войска — честь для меня.

Впервые с того момента, как он вошел в зал, Бекрам отвел взгляд от короля и посмотрел на бледное лицо мертвого брата, потом — на уродливую рану на его шее, обрамленную потемневшей запекшейся кровью. А после опять поднял глаза на короля, желая увидеть хоть каплю раскаяния в его глазах. Лицо Джаковена оставалось бесстрастным.

— Что ж, внеси в свои списки имя Бекрама Хурога, Хавернесс! — громко и отчетливо произнес Бекрам.