Призрачно всё... - [15]
— Это правда? — спросила Ольга, когда Савелий закрыл дверь.
— Ну, встретились мы позавчера с Жанкой, — начал Аркадий подготовленную речь. — Посидели в «Камских огнях», вспоминали школьные годы. Дальше-то что?
— Я спрашиваю не про это! — завизжала Ольга. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я…
— А дальше то, что его на «скорой» не было вчера, никакой ночной смены, вот! — перебил ее сын, вновь приоткрыв дверь. — Вместо него дежурил кто-то другой, его прикрывали… Но спрашивать надо не у сотрудников, там все схвачено. Круговая порука, так сказать. А у водителей, к примеру. Есть там такой… Усатенький. О, я представляю… Это был крутой попкорн. Не так ли?! А то, что вы вразжопицу спите… Так это ни для кого не секрет.
Прямой удар в челюсть свалил Савелия с ног. Ольга заревела в голос, упав на колени. Приподнявшись на локтях и сплюнув сгусток крови, сын закончил фразу:
— Ни для кого, в том числе и для «скорой». Вся шоферня в курсах.
«Сука, Пахомыч! — пронеслось в разгоряченной голове у Аркадия. Об этом он как-то не подумал. — Ну, сынок, ну, выкормыш!» Он действительно не подумал о том, что водители не знают, что следует отвечать по телефону. Так они никогда к телефону и не подходят. Если к ним конкретно не подъехать, конечно. Савел, видимо, подъехал… Все — дерьмо, дерьмо.
Чего скрывать, Аркадий частенько прикрывал ночными дежурствами свои «заплывы». Коллеги были в курсе, тем более что заплывы эти случались практически на их глазах. Особенно — с медсестрой Леночкой. Его прикрывали в случае если Ольга вдруг звонила среди ночи, просила позвать к телефону. В основном это случалось, когда у Савелия была очередная «ломка». До сегодняшнего дня все шло гладко. Так Аркадию казалось, во всяком случае.
— Хватит! — крикнула неожиданно Ольга, поднимаясь с коленей и вытирая слезы. Схватив со стола стакан, она бросила его на пол. Стакан, как ни странно, уцелел. — Достаточно на сегодня! Я не вынесу больше! Можешь врать что угодно. Раз сын в курсе, то зачем изображать прилежную семью, да? Не стоит корячиться. Расслабься. Ты и так переусердствовал…
— О чем это ты? — несколько фальшиво удивился он, захлопнув дверь в комнату, где на полу очухивался после удара его родной сын. Вернувшись к жене, он старался не смотреть ей в глаза. — Я ничего не изображаю. Даже не думаю…
— Да, ты примерный муж, — она взглянула на него, быстро отвела глаза в сторону, как бы подбирая слова. — Особенно в постели. Я… никогда не выносила сор из избы… А тебя это устраивало. Так и жили, как слепые. Не замечали… Делали вид.
Он молча вышел в прихожую, оделся, обулся, задержался на несколько секунд, но, так ничего и не сказав, покинул квартиру. Его никто не задерживал.
Самородок
— Ты куда смотрела, недоросль?! — худосочный доктор, тонким носом и неприбранными усами напомнивший Кристине почтальона Печкина, словно попытался подцепить шкафоподобную санитарку за край халата и опрокинуть ее на видавшую виды каталку. — Ну не мог же он невидимкой проскользнуть, он вышел через дверь!
— Дак я… Дак на минутку, — оправдывалась та, широко разводя руками, любая из которых при резком движении запросто могла бы отправить исходящего криком докторишку в получасовой нокаут. — Дак в туалет отошла. Ненадолго.
— Ключ тебе на кой ляд даден? Чтоб закрывала дверь! У нас не психиатрия, заборов и видеонаблюдения нет. А по поводу данного больного тебя предупреждали конкретно, — голос доктора истошно дребезжал, словно по ржавой железной кровле маршировал полк оловянных солдатиков. Обладатель «дребезга» продолжал при этом наступать на провинившуюся санитарку.
Кристина стояла боком в проеме дверей и не знала, что ей делать. Она уже тысячу раз пожалела, что сообщила «почтальону Печкину» об уходе Вениамина из клиники, но кто мог знать о подобной реакции! Зачем она здесь, среди мрачноватых медсестер и мужеподобных санитарок? Среди серых стен и старых оконных рам? Кто знает.
У доктора вдруг словно кончился запал, он как-то осунулся, сгорбился, повернулся и поплелся к себе. Когда он проходил мимо посторонившейся Кристины, она расслышала:
— Нет, я так больше не могу. Хватит с меня. С кем работать приходится! Господи, один сброд, один сброд. Где теперь его, беглеца этого, искать? Не во всероссийский розыск же подавать!
— Я найду, — вырвалось у Кристины.
«Печкин» замер в опасной близости от девушки, зеленоватые с прожилками глаза при этом ненадолго юркнули ей за капот. Вынырнув оттуда, эскулап принял решение:
— На пять минут в ординаторскую зайдите, э-э-э… барышня, — галантно посторонился доктор, жестом вождя мирового пролетариата указав единственно верный путь.
«Хорошо хоть барышня, а не недоросль», — мелькнуло у девушки.
— Если не секрет, где вы собираетесь вашего… вьюношу искать? — поинтересовался «почтальон Печкин», усадив девушку на диван и закрыв на шпингалет дверь ординаторской. — Боюсь, что этого не знает никто в нашем городе.
— А я знаю, — невозмутимо отчеканила Кристина. — Вот только приводить его обратно к вам потом не намерена! Вы ничем не можете нам помочь, я убедилась в этом!
— Эх, молодость… — усаживаясь за стол напротив девушки, «Печкин» мечтательно вознес глаза к потолку. — Что вы подразумеваете под словом «помощь»? Я почему так разошелся? — тут доктор внезапно умолк, видимо, для того, чтобы Кристина поняла, что «расходится» так он не чаще чем раз в квартал. — Диагноз еще окончательно не установлен. Именно сегодня вашего… Жмиркина…
Захватывающие истории на фактическом медицинском материале, написанные практикующим доктором. Юбилейная встреча выпускников Медицинской академии на круизном теплоходе обещала быть радостной. Тосты, здравицы, воспоминания… Но вскоре выяснилось, что за видимым радушием и общим весельем кроются давнишние обиды и отвергнутые чувства. Хирург Петр Фролов, считающийся в компании самым прозорливым, чувствует, что одними претензиями дело не кончится. Беда не заставила себя ждать – в ночь после банкета происходит жестокое убийство.
Врач Петр Фролов вместе с коллективом поликлиники, где работает его супруга, едет на турбазу отмечать День медицинского работника. В какой-то момент шумное мероприятие из веселого праздника превращается в настоящий кошмар. Одну из женщин находят зверски убитой в своей комнате. Гости в шоке: кто мог пойти на такое? До приезда опергруппы Фролов, как самый опытный и хладнокровный, пытается разобраться в случившемся. Но даже у видавшего виды доктора сдают нервы, когда он понимает, в какую страшную историю оказываются втянутыми участники рокового пикника…
Врач-психиатр Илья Корнилов готовит заключение о вменяемости Константина Бережкова, убившего женщину с особой жестокостью. Первое впечатление: Бережков – абсолютный шизофреник с синдромом раздвоения личности, не контролирующий свои поступки. Врачебный консилиум также склоняется к выводу, что преступник – психически больной человек. Но Корнилов не спешит поставить свою подпись под заключением и отправить психа на лечение. И причина не только в подозрительности психиатра. Бережков оказался тем самым врачом-хирургом, который много лет назад из-за своей ошибки и халатности сломал Корнилову жизнь.
Книга о хрупкости и условности границ, отделяющих нас как от прошлого, так и от будущего. Пронизанная ностальгией реальность здесь похожа на галлюцинацию. Кто из нас хоть раз да не сокрушался по поводу своих ошибок в прошлом! Если бы у нас была возможность всё прожить заново! И не просто так, а с сегодняшними знаниями! Главный герой романа – Аркадий Изместьев – такую возможность получает. Ценой предательства близких, ценой измены своим принципам он хотел ухватить за хвост мифическую птицу удачи… Какое будущее нас ждёт при подобном смещении акцентов? Куда может завести сакраментальное, почти ленинское «плюс виртуализация всей планеты»? Как такое вообще может прийти в голову?! Для широкого круга читателей.
Отправляясь в прошлое для восстановления справедливости, будьте осторожны! Журналистка Марина попыталась спасти свою подругу, не представляя, чем рискует, чем может обернуться её поступок… И вот уже приближается апокалипсис. За прибором для перемещения во времени из будущего внезапно пожаловал охотник. Всё висит на волоске. Лишь взвешенные решения гениального изобретателя могут спасти город, страну, планету. Когда спонтанное путешествие запускает непредсказуемую цепную реакцию, то для кого-то Мышеловка обязательно захлопнется. Для широкого круга читателей.
Держать людей на расстоянии уже давно вошло у Уолласа в привычку. Нет, он не социофоб. Просто так безопасней. Он – первый за несколько десятков лет черный студент на факультете биохимии в Университете Среднего Запада. А еще он гей. Максимально не вписывается в местное общество, однако приспосабливаться умеет. Но разве Уолласу действительно хочется такой жизни? За одни летние выходные вся его тщательно упорядоченная действительность начинает постепенно рушиться, как домино. И стычки с коллегами, напряжение в коллективе друзей вдруг раскроют неожиданные привязанности, неприязнь, стремления, боль, страхи и воспоминания. Встречайте дебютный, частично автобиографичный и невероятный роман-становление Брендона Тейлора, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2020 года. В центре повествования темнокожий гей Уоллас, который получает ученую степень в Университете Среднего Запада.
Яркий литературный дебют: книга сразу оказалась в американских, а потом и мировых списках бестселлеров. Эмира – молодая чернокожая выпускница университета – подрабатывает бебиситтером, присматривая за маленькой дочерью успешной бизнес-леди Аликс. Однажды поздним вечером Аликс просит Эмиру срочно увести девочку из дома, потому что случилось ЧП. Эмира ведет подопечную в торговый центр, от скуки они начинают танцевать под музыку из мобильника. Охранник, увидев белую девочку в сопровождении чернокожей девицы, решает, что ребенка похитили, и пытается задержать Эмиру.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.