Призрачно всё... - [14]
— Может, поспишь, Савушка?
Сын медленно поднял на нее водянистые, с красными прожилками, глаза. Она уже знала, что резкие движения причиняют ему невыносимую боль.
— Сколько раз тебе можно говорить: бессонница у меня. И ночью, и днем — сна нету. — Он с силой начал колотить головой по полировке стола: — Не-ту, не-ту, не-ту.
— Савушка, опомнись! — закричала Ольга, всплеснув руками. — Что ты делаешь? Господи! Отец сейчас должен прийти…
Заикнувшись о муже, она тотчас пожалела о сказанном. В последние дни между отцом и сыном Изместьевыми словно черная кошка пробежала: оба друг друга на дух не переносили. Не зная причины этой ненависти, Ольга чувствовала себя этаким буфером: если бы не она, они давно бы сожрали друг друга.
И сейчас, услышав про отца, Савелий весь напрягся:
— Думаешь, патрубок заявится, мне полегчает? — он на секунду зажмурился, словно пережидая приступ мучительной колики. — Святая простота, ма… Это для своих… страждущих больных он, ля, спасительная помощь. Лично для меня он — что тряпка красная для быка, почти убитого, кстати. Терпеть не могу, ненавижу… Мразь!
— Да когда ж это кончится? — сквозь слезы простонала Ольга.
— Никогда, — твердо заключил Савелий. Его лиловые щеки затряслись, кадык на худой шее задергался. Ольга знала, что ничего хорошего это не предвещает.
Звук открываемой двери прервал начинавшийся приступ, оба на секунду замерли. Савелий опомнился первым: ткнув указательным пальцем в потолок, округлил глаза:
— Помяни черта, он тут как тут, сам пожаловал! Попс! Не прошло и минуты, как мы о нем вспоминали. Это ли не счастье! А мы не ценим, близорукие, блин!
— Что он тебе сделал плохого? — всхлипывая, поинтересовалась мать.
— Почему обязательно мне? — искренне удивился Савелий. Ольге показалось, что дрожь на секунду отпустила его. — Только не надо делать вид, что ты впервые слышишь это! Почему я не могу его ненавидеть из-за тебя?! Он тебя вокруг пальца водит, двуликий анус, ля! Только ты делаешь вид, что все о'кей, а я не намерен ему прощать его закидоны. У меня все это знаешь где застряло?
— Замолчи немедленно! — Ольга испугалась не на шутку. Столько подробностей сразу она бы не вынесла. — Я умоляю тебя!
— Пусть продолжает, мать, — послышалось из прихожей. — Не сдерживай порыв. Мне самому интересно. Продолжай, Савел, я слушаю.
Ольга схватилась за голову, предчувствуя приближающийся, словно цунами, скандал. Аркадий медленно шагнул на кухню, перекрыв пути для отступления и жене, и сыну, как бы подчеркивая, что час пробил и пора ставить вопрос ребром. Савелий отрешенно улыбался, сидя на табурете.
— Такого удовольствия я тебе не собираюсь доставлять, — причмокивая, прохрипел он. — Перебьешься на изжоге. Как-нибудь в следующий раз, ма… Скучно с вами, как в краеведческом музее, честное слово. Тягомотина одна. Никакого разнообразия.
Едва не потеряв равновесие, он протиснулся мимо родителя.
— Вот так, мать, — натянуто улыбаясь, Изместьев-старший прошел к окну, открыл створки. — Не заметили, как стали музейными экспонатами. Скучно с нами! В утиль скоро сдадут. Савушка то, Савушка се… Прими слабительное, Савушка. Сколько можно с ним сюсюкаться?
Сын тем временем медленно двигался к себе в комнату. У самых дверей он задержался, какое-то время размышлял, говорить или нет, потом махнул рукой и исчез у себя в комнате. Ольга сидела, уронив голову на руки, ее плечи изредка вздрагивали.
— Можно подумать, это ты с ним сюсюкаешься, — кое-как разобрал Аркадий приглушенный голос жены. — Ты давно отошел от семейных проблем. Они тебя не касаются. Нечего из себя благодетеля разыгрывать. Ты сына никогда не любил. Как будто он не твой вовсе, а так… нагулянный.
— Что ты несешь?! — вспылил Аркадий. — Взбредет же такое в голову! Только твоя… безразмерная родительская любовь не дает, как видишь, результатов. Он нас в грош не ставит с тобой.
Дверь комнаты Савелия неожиданно открылась.
— Только обобщать не надо! — голос сына прозвучал неожиданно серьезно. — Это ты нас в грош не ставишь. Нас с маман, подчеркиваю. Ты сожалеешь, что женился, что я родился. Мы для тебя — неудачный, черновой, так сказать, вариант. Ты намереваешься переписать заново…
— Господи, Савушка, как ты можешь?! — навзрыд прокричала Ольга, сотрясая в воздухе кулаками. — Это отец твой! Родителей не выбирают!
— Вот именно, как национальность. Как разрез глаз или рост. Я знаю, что говорю! — сын стоял в лучах закатного солнца, уперев руки в бока. — Этого попса интересуют в основном крали в ажурных колготках, в черных «мерсах» и «лексусах», которые ворочают миллионами и заведуют банками. А мы с тобой ему по барабану.
Изместьев-старший ощутил, как в трахею ему кто-то сыпанул мелко истолченный мел, закупорив оба бронха намертво. Будучи не в силах продохнуть, он раскрыл рот, подобно выброшенному на песок окуню.
— Я не хотел говорить, — продолжал тем временем Савелий, — но ты сам напросился. Кажется, ее, кралю эту твою, зовут Жанна Аленевская. Одноклассница, кажись. У нее ты провел предыдущую ночь. Только ты ей не нужен, она тебя порекомендовала своей очкастой подружке… как породистого кобеля. Люси, кажись, кликуха. Пошел ты по рукам, попс!
Захватывающие истории на фактическом медицинском материале, написанные практикующим доктором. Юбилейная встреча выпускников Медицинской академии на круизном теплоходе обещала быть радостной. Тосты, здравицы, воспоминания… Но вскоре выяснилось, что за видимым радушием и общим весельем кроются давнишние обиды и отвергнутые чувства. Хирург Петр Фролов, считающийся в компании самым прозорливым, чувствует, что одними претензиями дело не кончится. Беда не заставила себя ждать – в ночь после банкета происходит жестокое убийство.
Врач Петр Фролов вместе с коллективом поликлиники, где работает его супруга, едет на турбазу отмечать День медицинского работника. В какой-то момент шумное мероприятие из веселого праздника превращается в настоящий кошмар. Одну из женщин находят зверски убитой в своей комнате. Гости в шоке: кто мог пойти на такое? До приезда опергруппы Фролов, как самый опытный и хладнокровный, пытается разобраться в случившемся. Но даже у видавшего виды доктора сдают нервы, когда он понимает, в какую страшную историю оказываются втянутыми участники рокового пикника…
Врач-психиатр Илья Корнилов готовит заключение о вменяемости Константина Бережкова, убившего женщину с особой жестокостью. Первое впечатление: Бережков – абсолютный шизофреник с синдромом раздвоения личности, не контролирующий свои поступки. Врачебный консилиум также склоняется к выводу, что преступник – психически больной человек. Но Корнилов не спешит поставить свою подпись под заключением и отправить психа на лечение. И причина не только в подозрительности психиатра. Бережков оказался тем самым врачом-хирургом, который много лет назад из-за своей ошибки и халатности сломал Корнилову жизнь.
Книга о хрупкости и условности границ, отделяющих нас как от прошлого, так и от будущего. Пронизанная ностальгией реальность здесь похожа на галлюцинацию. Кто из нас хоть раз да не сокрушался по поводу своих ошибок в прошлом! Если бы у нас была возможность всё прожить заново! И не просто так, а с сегодняшними знаниями! Главный герой романа – Аркадий Изместьев – такую возможность получает. Ценой предательства близких, ценой измены своим принципам он хотел ухватить за хвост мифическую птицу удачи… Какое будущее нас ждёт при подобном смещении акцентов? Куда может завести сакраментальное, почти ленинское «плюс виртуализация всей планеты»? Как такое вообще может прийти в голову?! Для широкого круга читателей.
Отправляясь в прошлое для восстановления справедливости, будьте осторожны! Журналистка Марина попыталась спасти свою подругу, не представляя, чем рискует, чем может обернуться её поступок… И вот уже приближается апокалипсис. За прибором для перемещения во времени из будущего внезапно пожаловал охотник. Всё висит на волоске. Лишь взвешенные решения гениального изобретателя могут спасти город, страну, планету. Когда спонтанное путешествие запускает непредсказуемую цепную реакцию, то для кого-то Мышеловка обязательно захлопнется. Для широкого круга читателей.
Держать людей на расстоянии уже давно вошло у Уолласа в привычку. Нет, он не социофоб. Просто так безопасней. Он – первый за несколько десятков лет черный студент на факультете биохимии в Университете Среднего Запада. А еще он гей. Максимально не вписывается в местное общество, однако приспосабливаться умеет. Но разве Уолласу действительно хочется такой жизни? За одни летние выходные вся его тщательно упорядоченная действительность начинает постепенно рушиться, как домино. И стычки с коллегами, напряжение в коллективе друзей вдруг раскроют неожиданные привязанности, неприязнь, стремления, боль, страхи и воспоминания. Встречайте дебютный, частично автобиографичный и невероятный роман-становление Брендона Тейлора, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2020 года. В центре повествования темнокожий гей Уоллас, который получает ученую степень в Университете Среднего Запада.
Яркий литературный дебют: книга сразу оказалась в американских, а потом и мировых списках бестселлеров. Эмира – молодая чернокожая выпускница университета – подрабатывает бебиситтером, присматривая за маленькой дочерью успешной бизнес-леди Аликс. Однажды поздним вечером Аликс просит Эмиру срочно увести девочку из дома, потому что случилось ЧП. Эмира ведет подопечную в торговый центр, от скуки они начинают танцевать под музыку из мобильника. Охранник, увидев белую девочку в сопровождении чернокожей девицы, решает, что ребенка похитили, и пытается задержать Эмиру.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.