Приют - [49]

— Совершеннолетие подразумевает становление человека полностью дееспособным, даёт возможность работать, владеть имуществом, распоряжаться финансами. Девушке находящейся в браке это не нужно, поскольку муж выступает её попечителем. И если она будет достаточна умна, чтобы сохранить семью, то не понадобится и в будущем.

Честно говоря, я ничего не поняла. Но запомнила, чтобы потом попросить Дэна объяснить простым языком, что всё это значит.

А затем наступила торжественная часть посвящения. Из невидимых колонок понеслась нежная и грустная мелодия, свет притушили, и мы все поднялись на ноги, подчиняясь единому порыву.

— И наконец! — Агафья старательно растянула губы в широкой улыбке, и это было так непривычно, что девочки стоящие в первом ряду, невольно подались назад, — Я имею честь объявить вас девушками, невестами! Благослови Господь каждую в этом зале! Расплетите волосы!

Возникло оживление, больше похожее на лёгкую панику. Девочки поспешно, словно боясь опоздать, сдёргивали с косичек тонкие разноцветные резинки, тянули пряди, стремясь поскорее отделить одну от другой, встряхивали головами. И скоро вокруг, словно диковинные цветы распустились пушистые шлейфы волос — золотистые и русые, кудрявые и прямые. И как я ни старалась оставаться равнодушной ко всему, но в горле встал комок, когда косички перестали привычно щекотать шею, а обе резинки сиротливо легли в ладонь.

Яринка из-за упавших на лицо освобождённых прядей, жалобно улыбнулась мне, и я поняла, что подруга чувствует нечто похожее. И не только она. До нас доносились тяжёлые вздохи, чьи-то всхлипы, некоторые девочки обнимались. Оглянувшись на миг, я увидела, что и кое-кто из взрослых на последнем ряду промокает глаза платочками.

Музыка постепенно стихла, Агафья чуть прокашлялась (неужели тоже растрогалась?), и жестом разрешив нам сесть, заговорила в микрофон:

— Не забывайте, что вместе с привычкой заплетать по утрам две косички, вы оставляете позади своё детство, пору беззаботности и безответственности, игр и шалостей…

На этот раз фыркнула я, незаметно пихнув Яринку локтем. Чего-то Агафью занесло. Где она нашла у нас беззаботность, а тем более безответственность? А настоящих игр и шалостей наверно в жизни не видела, раз принимает за них чинные прогулки по дорожкам приюта и посиделки у телевизора в гостиной.

Я снова отключилась, второй раз выслушивать про женское предназначение и обязанности — увольте.

Наконец, когда Агафья выдохлась, наступила заключительная часть посвящения. Снова зазвучала музыка, на этот раз торжественная, опять пришлось вставать, а на сцену заторопился Пётр Николаевич.

— Девушки! — не выдержав столь высоких нот, микрофон слегка зафонил, но директор бесцеремонно тряхнув его, дал команду к последнему действу, — Заплетите косы!

Мы с Яринкой повернулись друг к другу. Конечно, заплести самой себе одну косу гораздо легче, чем две — не нужно возиться с пробором, но ритуал предполагал иное. Я слышала, что в семьях первую косу в день двенадцатилетия девочке заплетает мама, нам же пришлось полагаться на подруг.

Резиночки кто-то убрал в карманы, кто-то надел на запястья, и на свет появились белые ленты, выданные нам накануне. Коса с вплетённой в неё белоснежной лентой — символ невинности. Отныне и до замужества так мы и должны ходить.

А потом нас по очереди поздравляли все учителя и воспитатели, что затянулось ещё на полчаса, и от пережитого волнения ужасно хотелось пить, а тяжесть косы непривычно оттягивала голову назад. В заключение у микрофона в очередной раз возникла Агафья, чтобы напутствовать своих воспитанниц в новый жизненный этап.

— Девушки, сейчас у вас будет свободное время до праздничного обеда. Советую потратить его на то, чтобы обдумать, каким образом вы можете уже сейчас положительно повлиять на своё будущее, улучшив показатели в ваших анкетах.

К её совету прислушались. Когда наша группа покидала актовый зал, уже не ровным строем, а разбившись на кучки, я со всех сторон слышала:

— Ой, у меня хвосты по русскому и кулинарии, попрошусь на продлёнку.

— А можно будет пересдавать экзамены?

— Что нужно, чтобы помогать поварам на кухне?

— Интересно, меня возьмут убираться в церкви…

Мы с Яринкой не сговариваясь, прибавили шаг, постепенно отрываясь от взволнованных одногруппниц.

— В дортуар?

— Не, — Яринка ошалело помотала головой, — Давай подышим немного, а то я уже ничего не соображаю.

Мы не торопясь пошли по дорожке, под медленным снегопадом. Я сняла варежку и, подняв перед собой ладонь, задумчиво наблюдала, как на неё опускаются снежинки, сразу превращаясь в крошечные капельки. Яринка же принялась ловить их ртом, задрав голову и высовывая язык. Да уж — девушка…

Пользуясь тишиной и уединением, я решила поделиться своей тревогой:

— Ярин, ты не знаешь, когда парней из шестнадцатой группы увезут? И на сколько?

— На учения? Знаю, — невозмутимо отозвалась подруга, — Сегодня у них тоже посвящение, только у нас в невесты, а у них в солдаты. А увезут первый раз, кажется в конце января и на месяц.

Я облегчённо передохнула. Значит, у меня ещё есть время, чтобы придумать, как мы с Дэном могли бы увидеться и поговорить. А Яринка продолжала: