Приют мертвых - [82]

За допросом наблюдал Помрой. Бэр сухо объяснил, какие причины привели его в гараж, не упомянув о своих связях с полицией и группой «Каро». А затем рассказал, что произошло, когда он оказался внутри. Его предупредили, что вскоре могут вызвать для повторного допроса, и разрешили привести с собой адвоката. Когда снимавшие с него показания полицейские удалились, Помрой сообщил, что они забрали Флавию Инез и она уже сделала заявление. Викторию Шлегель в истерическом состоянии поместили в Картеровский госпиталь, где она находится под присмотром суицидолога. Прибывшая по вызову «скорая помощь» обнаружила мертвого Чарльза Шлегеля. Он погиб от удара ножом, и, судя по всему, это был не имеющий к остальному делу эпизод, хотя Бэр до конца в это не поверил. Местонахождение Кеннета Шлегеля и Кнута Богена в настоящий момент считалось неизвестным, и их разыскивали для допроса. Против них накапливались обвинения — от преступного сговора, организации азартных игр до вымогательства и убийства, и через какое-то время они непременно будут предъявлены.

— Легли на дно, — прокомментировал Помрой. — На их счет у меня голова пока не болит.

Бэр рассеянно кивнул.

— Верну, как только сумею, — полицейский приподнял пластиковый пакете револьвером и кобурой.

Он снова кивнул.

— Ну и на семейку ты напоролся.

Вокруг них продолжалась работа, но не с такой интенсивностью — наступила завершающая стадия: люди сворачивались и укладывали оборудование. Между Бэром и Помроем повисло молчание.

— Я могу идти? — спросил Бэр.

Прежде чем согласиться, Помрой долго пристально на него смотрел.

«Что я знаю о семье как таковой? — думал Бэр. — Кроме той, которая только что была благодаря мне уничтожена». Он направлялся на юг к руинам своей семьи. Он проехал Сеймур и оказался в маленьком городке Валлония, где последние лет шесть жила с приемной матерью его бывшая, снова вышедшая замуж жена. Дорогу ему показывать не требовалось — он ее знал. Удивительно, как часто он ездил на юг, останавливался на улице в стороне от ее дома и смотрел, как она приходит и уходит. Бэру хватало сил, чтобы с ней не заговорить, но он хотел ее видеть. Поездки оборвались с год назад — тогда все его время отнимало расследование и еще он познакомился со Сьюзен. Она заполнила в его жизни место, которое, как он считал, ничем невозможно заполнить, и потребность в поездках отпала. И сейчас Бэру тем более казалось странным, что он проехал по гравиевой дорожке и остановил машину прямо перед дверью с почтовым ящиком, на котором было выведено слово «Вогель» — фамилия Линды. Удержаться оказалось невозможно — он поднялся по ступеням и постучал.

Через мгновение в дверном окне появилось все еще красивое лицо Линды. Она выглядела молодо — даже моложе, чем несколько лет назад, когда они разговаривали в последний раз. Лишь в черных волосах серебрилось немного седых прядей.

При виде Бэра глаза Линды засветились улыбкой, но она быстро взяла себя в руки и настороженно посмотрела на него.

— Фрэнки, что ты здесь делаешь?

— Сам не знаю, Линн, — ответил он.

Несколько мгновений они смущенно молчали, затем Линда открыла дверь и пропустила его в дом.

У нее было уютное жилище — не роскошное, но удобное. По фотографиям и спортивному инвентарю было ясно, что здесь живут дети. В доме присутствовал дух семьи.

— Тушеная говядина, — Бэр сказал это больше себе, чем ей.

— Тодд ее любит, — ответила Линда. — И Джин с Джередом тоже.

— Неудивительно. Отличная еда. — Его слова не заставили ее улыбнуться.

— Я только что заварила кофе. Хочешь? — Бэр кивнул. Оказывается, кое-что осталось как прежде: Линда все так же с обеда до вечера баловалась кофе. Эта привычка не отбивала у нее сон. До тех пор пока не настали плохие времена. Когда умер Тим, она вовсе перестала спать. Бессонница не прошла даже после того, как она завязала с кофе, зато стала страдать мучительными головными болями. Они вдвоем лежали без сна и не могли побороть горе. Теперь привычка вернулась, и это, вероятно, свидетельствовало о том, что Линда пришла в норму. Она налила кофе и подала Бэру чашку.

— У тебя неприятности, Фрэнки? — Линда посмотрела на его забинтованную в гараже врачом «скорой помощи» руку.

Бэр промолчал.

— Ты бледен как бумага. Если ты приехал, на это есть какая-то причина.

— Были неприятности, — кивнул он. — Но теперь все позади.

— Я рада. — Линда смущенно переминалась с ноги на ногу.

— Тебе здесь нравится? — спросил Бэр.

Она кивнула:

— Да. Приятно, спокойно. Люди не знают, что произошло. А если знают, не показывают виду. Я могу вести себя, как мне нравится.

— С Тоддом нормальные отношения?

— Хорошие. Он скоро вернется с детьми. Можешь познакомиться. — Линда засмущалась. — Они называют меня мамой.

Бэр ожидал, что ее слова подействуют, как удар ножа, но этого не произошло. Наоборот, потеплело на душе.

— Ты счастлива?

— Да.

— Отлично, — он сказал то, что на самом деле думал.

— А ты?

Бэр сидел неподвижно и ничего не мог ответить. В грудь пробралось то же предательское чувство, уже испытанное им после поездки на озеро, но он его прогнал.

— Ты должен это сделать, — начала Линда. «Что еще я должен сделать?» — удивился про себя Бэр, но она продолжала: — Должен, чего бы это ни стоило. Тебе пора выбраться из тоннеля. Вернуться к жизни. Не знаю, как точнее это выразить. Ты меня понимаешь?