Приют для души - [9]

Здесь все говорили обо всех, причем абсолютно беззлобно и без какого-то особого интереса. Просто так люди заполняли свое время между цезарем[11] и мохито. Теперь, когда она везде появлялась с двумя братьями, так же беззлобно людская молва приписала ей обоих.

Глава 12

Полоска света из-под двери гостиной и шепот.

«…Пять утра… С кем он разговаривает…?» Она открыла двери и бросилась к нему. Наверное, ему плохо: он стоял на четвереньках, глаза закрыты, что-то шепчет.

— Что с тобой? Давай я вызову скорую!

В следующий момент он выпрямился, встал во весь рост. Глаза так же закрыты и руки обращены ладонями вверх. Он молился.

Она никогда не ходила в церковь, но по привычке осеняла себя крестом и когда-то в детстве видела, как молилась ее бабушка. И вот теперь, в ее калейдоскопе жизни, сплошь состоящем из ресторанов, модных показов и презентаций, туфель и путешествий, — он молится в соседней комнате.

Нет, она, конечно, знала, что он мусульманин, он сразу ей сказал. Каждую пятницу он ездил в мечеть. И даже каждый раз, рисуя ей их будущее, считал само собой разумеющееся, что она примет ислам, но вот так вот открыто его религиозность она увидела впервые. И это ее шокировало. Она ни о чем не спросила его потом, а он ничего не объяснял. Просто сказал, что она может сидеть рядом и смотреть. Предложением она не воспользовалась. Но как-то вдруг осознала, что все его разговоры — не пустые слова и он действительно ждет, что она примет ислам. Но чем больше он рассказывал про свою религию, тем больше она понимала, что это невозможно…

— Я не поняла, ты забыл про мой день рождения??? — она негодовала.

— Нет, не забыл. А что?

С утра он уехал на тренировку, пока она спала, потом весь день она ездила по встречам. Он звонил ей, но с днем рождения не поздравлял. «Наверное, сюрприз на вечер готовит», — думала она. Вернувшись домой, она застала его сидящим у телевизора, но цветов в квартире не обнаружила.

Она протянула к нему сложенные ладоши и вопросительно подняла брови. Хасан, в свою очередь, не менее удивленно посмотрел на нее и спросил: «В смысле?»

— Ты даже мне цветов не принес!!! — Ей не нужно было от него ничего, но это же ее день рождения.

Пару месяцев назад она удивилась, что в новогоднюю ночь он просто лег спать, пробурчав, что это для него не праздник. Но отсутствие хоть маленького букетика для нее — это ее сильно возмутило.

— У нас не принято поздравлять. — Он действительно не притворялся, для него было странно, что она возмущается.

— Как это не принято? У тебя в семье не принято?

«Ну, не может же такого быть, дикость какая!»

— Не только в моей семье, мусульмане не справляют праздники. Только окончание Рамадана[12] и Курбан-байрам[13]. А день рождения — нет, никто не справляет, и не поздравляют. Извини, я не думал, что для тебя это важно, — он был обескуражен и смотрел на нее таким виноватым взглядом, что она остановила слова, которые у нее пытались вырваться. — Пойдем в ресторан? И цветы тебе купим.

Жизнь ее теперь разделилась на две параллельные. В одной была ее прежняя — работа, друзья, рестораны, путешествия, ее уверенность и постоянная улыбка. В другой — она была беспомощная и растрепанная, могла плакать без оглядки и наконец-то признаться, что она устала со всем справляться сама. Она пропадала из ее прежней жизни, набиралась сил и снова вливалась в нее. Часть своей жизни она проводила в модных ресторанах и в тусовках, а вторую часть — с Хасаном.

Она, нисколько не ощущая себя ущемленной, ставила машину на стоянку и ездила с ним на метро. А иногда даже бывала в каких-то непривычных для нее заведениях и, морщась слегка в душе, ела с картонных тарелок и пластиковыми приборами, стояла с подносом, как когда-то в школьной столовой у раздачи блюд. К слову сказать, это были нормальные кафешки, которые посещали 90 процентов населения, но она любила другие места. Да и не так уж часто были эти пластиковые тарелки, по ресторанам они ходили — тем, где было много спортсменов или по каким-то с национальной кавказской кухней. Где женщин, а уж тем более блондинок, было совсем мало и она чувствовала себя там белой вороной.

Спроси ее, она бы даже не смогла ответить, зачем ей все это нужно. Она не задумываясь просто была рядом с ним.

Друзья ее поначалу пытались вразумить: «…ты с ума сошла? Да ты себе можешь любого мужика зацепить, посмотри на себя!» Она прекрасно понимала негодование друзей и действительно могла себе позволить большее, по их меркам. Респектабельные и состоявшиеся всех мастей предлагали ей неоднократно «вечную любовь», все мыслимые материальные блага и покровительство. Она с искренней благодарностью отказывалась и обещания в «вечной любви» со смехом переводила в дружбу, и последние, кстати, потом неоднократно благодарили ее за эту самую дружбу.

Глава 13

И даже бывший муж, с которым у них в принципе наладились дружеские отношения, пытался ей открыть глаза. Переживал — не чужие ж все же люди после пятнадцатилетнего брака.

— Я еще понимаю, если бы ты себе кого приличного после меня нашла. Но молодого дага[14] — надеюсь, он не в ларьке торгует… Ты все ниже и ниже падаешь…