Прививка от любви - [36]

— Знаете, не могу удержаться. Я всё же должен сказать вам одну вещь. Только не отвечайте ничего!

— На что не отвечать?

— Мне кажется, что я в вас влюблён.

И он легко взбежал по шаткой лестнице и скрылся внутри, а я всё стояла внизу и смотрела ему вслед, открыв рот. Потом закрыла и покрутила головой. Вот чего угодно ожидала, но не этого. Такое признание должно было бы меня взбесить: знаем мы эту любовь, плавали, засуньте её себе куда поглубже. Но почему-то беситься не хотелось. Даже разозлиться толком не получалось. В конце концов, не всерьёз же он это, в самом деле. Просто ему хочется… чего? Соблазнить меня? В чём-то убедить? Добавить в список своих любовных побед?

Тогда ему придётся долго ждать. Я усмехнулась про себя, но злости по-прежнему не было. При всей своей самоуверенности Фредерик Свеннисен — джентльмен, или, во всяком случае, старательно создаёт такое впечатление. Так что я просто могу ничего не отвечать, как он и сказал, и сделать вид, будто ничего и не было. Каких-то более решительных мер, кроме разговоров и попыток ухаживаний, он всё равно не предпримет.

К тому же «мне кажется» — ещё не уверенность. Мало ли что кому кажется. Так что лучше всего будет отнестись к прозвучавшим словам как к шутке и забыть.

На третьем этаже было темно. Я уже успела представить, что придётся добираться до своей комнатушки наощупь, когда из боковой двери вышел мутант Мольнар.

— Желаете свечу?

— А… Ладно, давайте, — что ж, прочувствуем колорит каменного века.

Что-то щёлкнуло, и в темноте затрепетал огонёк, осветив это жутковатое лицо. Хорошо хоть он не улыбался.

— Вам вовсе необязательно брать её у меня из рук, — вдруг мягко произнёс Мольнар и сделал движение, собираясь поставить свечку в подсвечнике, похожем на блюдце с ручкой, на стол.

— Нет, давайте, — щекам вдруг стало жарко, и я благословила темноту, скрывавшую краску на лице.

В конце концов, не в зубах ведь дело. В Ордене не было мутантов, ну а если б были? Разве я стала бы хуже думать о своих товарищах из-за того, что их внешность отличается от моей? А присмотреться и привыкнуть можно ко всему.

В коридоре и комнате было тихо. Я не удержалась и толкнула дверь Альмы, но та оказалась заперта изнутри. Стучать и будить её я всё-таки не стала. В моей комнатке было чуть посветлее — она была пристроена к наружной полупрозрачной стене, так что оная стена заменяла в ней окно. Очень мутное, но свет горевшего снаружи прожектора всё-таки пропускала.

На сомнительной чистоты постель я легла не раздеваясь, только скинув куртку и ботинки, но спала я в ту ночь, тем не менее, хорошо.

Глава 8

Должно быть, все вняли предупреждению, потому что утром никто не опоздал. Даже Матей, щеголявший подбитым глазом и распухшей губой. Даниэл при виде него только покачал головой, сам Матей смерил меня злобным взглядом, но промолчал. Тем временем Даниэл обошёл всех, смотрел снаряжение и то, как нагружены рюкзаки, уделяя особое внимание городским, то есть Альме с Фредериком и мне. Хмыкнул по поводу сумки с винтовкой, которую я пристроила поверх рюкзака, но ограничился только тем, что строго предупредил: никто за меня мой багаж тащить не будет.

— И не надо, — отозвалась я.

— Ну, тогда двинули.

К полудню башни Карствилля окончательно скрылись за горизонтом. Мы шли тропинками сперва по редколесью, потом начались поросшие кустарником холмы, а впереди на горизонте замаячила серая неровная линия гор. Погода стояла сказочная — чистое небо, солнышко светит, к полудню даже припекает, но не сказать, чтоб было жарко. Мелькавшие по сторонам рощи переливались разными оттенками зелёного, иногда перетекающего в синий и красный. Кустарник цвёл фиолетовыми цветами, похожими на свечи со сладким запахом, и цветущие ветви облепляли насекомые, подобные россыпям разноцветных камней. При нашем приближении они поднимались в воздух и, сверкая на солнце, цветными облаками носились вокруг. Вот почему те насекомые, что пробираются под купол в человеческое жильё, такие противные, а красавцы предпочитают свободу и открытые пространства?

В одном месте нахальный вьюнок перебросил свои плети через тропу, решив обвить два куста разом, и так плотно заплёл проход, что через него пришлось прорубаться, а он брызгал соком, который Калум и Джеймс, работавшие ножами, потом оттирали влажными салфетками. Но в остальном никаких трудностей в дороге, кроме самой дороги, не было. Рюкзак с отвычки всё тяжелее давил на плечи, но было вполне терпимо. На первый привал, чтобы провести очередные исследования, мы остановились после полудня. Я сперва было села, вытянув гудящие ноги, но потом, глядя, как остальные суетятся либо со сбором проб, либо с приготовлением обеда, устыдилась и предложила свою помощь.

— Наберите воды, — Захариев протянул мне две пластиковые ёмкости. — Вот там, внизу под горкой.

Тропинка спускалась довольно круто, к тому же кусты, меж которых шёл спуск, оказались довольно колючими. На одежду налипло много семян, пришлось снять куртку и счищать их. Впрочем, снять с себя лишнее я была скорее рада — пусть настоящей жары не было, но всё равно куртки и свитера разом оказалось многовато. Решено, избавляемся от свитера, по крайней мере, до вечера. Принесённая мной вода частично отправилась в нейтрализатор, частично — в портативный морозильник.