– Н-е-е-ет! – закричал я, когда его клешня обвилась вокруг моей талии, и чудовище лег shy;ко подняло меня в воздух.
Я висел, извиваясь, как червяк. Монстр отвел клешню немного назад и при shy;готовился закинуть меня в зеркало.
– Ни за что, – сказал я сам себе. – Ни за что не позволю ему украсть мою жизнь!
Раздвоенная клешня монстра все сильнее врезалась в мое тело. Он поднимал меня все
выше и выше.
– Н-е-е-т! – снова вырвался из моего гор shy;ла крик.
Каким-то образом я дотянулся до его рожи и стал царапать мокрые красные щеки. Но, похоже, он даже не заметил этого.
Тогда я со всей силы заехал по его толстому носу. Он покачнулся, но не более.
Я обречен, с ужасом подумал я, просто об shy;речен.
Мои руки неистово колотили его по роже, дергали за нос, похожий на губку. Потом я со всей силы надавил на вращающиеся желтые, размером с теннисный мяч глаза.
– У-у-у… у-у-у… у-у-у… – завыло чудовище
и выпустило меня.
Я сразу поднялся на ноги, быстро нырнул ему за спину и сильно толкнул его обеими ру shy;ками. Толкнул в зеркало.
Споткнувшись разок, монстр провалился в холодный мир зеркала, и я слышал, как он сто shy;нет там внутри.
– Никогда! – закричал я. – Больше никог shy;да не смей появляться!
В ярости я схватил с прикроватного столика большую медную лампу, оторвав провод от сте shy;ны. Потом подбежал к зеркалу, размахнулся…
И тут я увидел маму. Она стояла в дверях и с изумлением смотрела на меня. Но мне было все равно. Я швырнул лампу прямо в зеркало.
Стекло с грохотом разбилось вдребезги. Крупные, мелкие и совсем крошечные оскол shy;ки разлетелись по всему полу.
А я стоял, смотрел на все это и пытался успо shy;коить дыхание.
– Джейсон, – выдохнула мама, – что здесь происходит?
– Все кончено, – прошептал я. – Со мной все в порядке, мама. Все кончилось.
Мама стояла и с открытым ртом смотрела на меня.
В комнату вошла Клодия.
– Откуда такой грохот?
Увидев на полу осколки стекла, она промол shy;чала, а потом изрекла:
– Ого, разбитое зеркало… Джейсон, ты раз shy;ве не знаешь, что теперь тебя ждут несчастья? Заметь, целых семь лет.
Я даже ничего не стал объяснять родите shy;лям – я был уверен на все сто: они мне просто
не поверят.
Но все-таки мама с Клодией помогли мне прибрать комнату. И когда я объяснил им, что беспокоиться не стоит, что это никогда боль shy;ше не повторится, у них хватило мозгов не за shy;давать мне ненужных вопросов.
У меня же вопросов было великое множе shy;ство: что случилось с монстрами-двойниками Фреда и Баззи? Вернулись ли они в мир За shy;зеркалья? Не появятся ли новые двойники? Я на это очень надеялся.
Я изо всех сил работал щеткой и пылесосом. Эту отвратительную желтую грязь было про shy;сто невозможно соскоблить с ковра. А я не хо shy;тел, чтобы остался хотя бы намек на пятно.
Когда же мы закончили уборку, я достал свои плакаты и повесил их туда, где раньше было зеркало. Потом, усталый, я сел на кровать и с облегчением вздохнул.
Довольный и, можно сказать, почти счаст shy;ливый, я обвел комнату глазами. Что-то на сто shy;ле привлекло мое внимание.
Записка. Я взял ее и прочитал: «Берегись! Принеся это в свой дом, ты принес смерть!» – Мне она больше не нужна, – сказал я вслух. Скомкал записку и отправил ее в мусор shy;ную корзину.
Я выглянул в окно. Там было солнечно и теп shy;ло. Я был безмерно счастлив. Интересно, где Фред?
Я взял трубку и стал набирать его номер.
Но вдруг я увидел, как самый нижний ящик антикварного шкафа, тот, который не откры shy;вался…
Я увидел, как ящик с жутким скрипом на shy;чал медленно выдвигаться. Сам. Из него так же медленно выползала коричневая голова, очень похожая на змеиную, только гораздо больше, размером с человеческую.
Гибкое коричневое создание выползло из ящика. У него было длинное тело змеи, покры shy;тое плотной, спутанной, коричневой шерстью.
Я уронил телефон и плюхнулся на кровать.
– Эй! – прошипело создание, хлопая пуши shy;стым языком по своим губам. – Эй, ты полу shy;чил мою записку?
