Присоединение Марийского края к Русскому государству - [79]
Далее А.М. Курбский пишет, что в Москве состоялось совещание Ивана IV с высшими светскими и духовными сановниками, на которой многие («рада то была богатых и ленивых мнихов и мирских») советовали государю: «… да покинет место казанские и град, и воинство христианское сведет оттуду»[864]. О пораженческих настроениях в правительственных кругах Русского государства и о катастрофическом положении дел московских войск в Среднем Поволжье стало известно в Польско-Литовском государстве. Князь Семен Ростовский в ходе тайных переговоров сообщил литовскому послу: «… а Казани царю и великому князю не здержать, ужжо его покинет»[865].
Однако, в конце концов, возобладала позиция в пользу решительных действий против повстанцев. Еще весной 1553 г., после ледоходного сезона, вниз по Вятке двинулась флотилия Д.Ф. Адашева, состоявшая из вятчан и детей боярских, а вниз по Волге были отправлены казаки. Вскоре обе группировки соединились и взяли под свой контроль речные переправы на Волге, Каме и Вятке. Таким способом они отсекли повстанцев от своих сторонников из Горной стороны и Ногайской Орды. Д.Ф. Адашев также принял ряд карательных мер: «… побивал на перевозех во многих местах казаньскых и ногайских людей, а живых в Казань к воеводам прислал в все лето 240 человек»[866].
В мае 1553 г. были усилены гарнизоны Казани и Свияжска. Сменился главный казанский воевода (теперь им стал князь Ю.М. Булгаков), «на годование» в Казани было назначено 8 воевод (вместо пяти прежних); главным свияжским воеводой остался еще на один год князь П.И. Шуйский, всего же в Свияжске теперь должно было «годовать» 7 воевод (вместо пяти прежних). Войска продвигались к местам своего назначения двумя отдельными группами по три полка в каждой — вначале казанские воеводы и один свияжский во главе с Ю.М. Булгаковым, затем свияжские воеводы во главе с князем И.М. Троекуровым[867].
В источниках нет сообщений о карательных действиях этих полков на Горной стороне, хотя те продвигались к Казани и к Свияжску в боевом порядке. Горные люди в основной своей массе не участвовали в антимосковских выступлениях. По предположению А.Г. Бахтина, это было обусловлено тем, что местное население «получило трехгодичное освобождение от ясака и надежду на политическую стабильность, защиту и законность», поэтому «жизнь под властью русского царя показалась им более привлекательной, чем в составе Казанского ханства»[868]. Дополнительным аргументом, заставлявшим горных людей сохранять лояльность, была реальная угроза новых опустошительных вторжений многотысячной русской армии. По справедливому замечанию В.Д. Димитриева, горные люди выдержали свое обязательство быть верным России «и тем самым избавили себя от массового уничтожения»[869]. Тем не менее, среди горных людей были активные участники сопротивления; правда, их было немного, и они старались действовать скрытно. Обычно, как сообщает летописчик Игнатия Зайцева, повстанцы из Горной стороны вливались в отряды арских и луговых людей и участвовали в блокировании стратегически важных коммуникаций: «А ис Казани проезда было мало, полны многими людьми и зиме, и лете, а немногих людеи, и оне часто побивали их, луговая черемиса да горняя с ними украдом (выделено нами. — С.С.)»[870].
Посланных в мае войск было вполне достаточно, чтобы удержать Казань и Свияжск, и недостаточно, чтобы вести широкомасштабные карательные операции. В течение всей второй половины 1553 г. наблюдалось относительное затишье. По крайней мере, источники не сообщают о каких-либо боевых действиях в это время на территории бывшего Казанского ханства.
7.2. Разгром основных сил повстанцев на Арской и Побережной сторонах
К сентябрю 1553 г. завершилась подготовка крупной карательной экспедиции. Три полка, руководимые опытными военачальниками С.И. Микулинским, И.В. Шереметевым и А.М. Курбским, вышли из Нижнего Новгорода в конце ноября. В Свияжске и Казани к ним присоединились местные воеводы — Ю.И. Кашин, Ф.И. Умной-Колычев, Д.М. Плещеев; в состав карательных войск также вошли касимовские и мещерские татары и мордва, а также служилые татары. Всего царская рать насчитывала в своих рядах более 30 тысяч воинов. Арские, луговые и побережные люди смогли выставить против нее 15-тысячное ополчение, предпочитавшее действовать полупартизанскими методами. Царские воеводы, зная тактику повстанцев, разделили свое войско на три войсковые группы. Основная, наиболее многочисленная группировка, во главе которой был С.И. Микулинский, продвигалась по Арской дороге «на Арской и к Нурме и на Уржум». Группировка князя И.И. Кашина-Сухого была отправлена на Луговую сторону за Ашит и Илеть. Третья группировка, возглавляемая И.М. Хворостининым, действовала на Побережной стороне. Состоялось около двадцати сражений, и «головы з детми боярскими их побивали везде». Карателям удалось захватить Высокую Гору, Арск и город на Меше. Заметное сопротивление оказали лишь защитники Мешинского городка, но в конце концов «город на Меше сожгли и людей в них, немногих застав, побили, а иные из него выбежали, и окрестные тут села все повыжгли и людей повыбили и город до основания разорили». Предположительно, в это же время пал известный по многочисленным марийским, удмуртским, татарским и русским фольклорным произведениям городок Малмыж на реке Вятке, являвшийся резиденцией марийского князя Болтуша (Полдыша). Карательная операция царских войск длилась четыре недели, «а война их была от Казани и по Каму, а от Волги за Ошит и за Оржум и на Илит и под Вятьские волости, от Казани вверх по Каме пол–300 верст, а от Волги к Вятке поперег 200 верст». Погибло более 10 тысяч повстанцев, в том числе и их предводители — Янчура Измаильтянин и Алека Черемисин. Каратели «взяли языков счетных людей шесть тысеч, а всякого полону взяли пятнадцать тысечь». А.М. Курбский так сообщает о результатах операции: «… мало что их осталось… И что их было осталося, те покоряшеся нам».
