Природа сенсаций - [41]
— Что ходят-то, что ходят? Купить-то там нечего, — заметил Ягофаров.
— Одинокая наша работа, — сказал Макс.
Они разговаривали мало.
И оба, по-видимому, одновременно заметили «то, что нужно» — девушку в полосатом пальто, рассеянно — руки в карманах — переходившую от витрины к витрине.
Они переглянулись и подошли к девушке.
Макс расстегнул сумку.
Ягофаров, человек с внешностью и бородкой оперного дьявола, заговорил первым:
— Девушка, извините. Мы хотим обратиться к вам с просьбой. Или, можно сказать, с предложением.
Девушка молчала, он продолжал:
— Дело в том, что мы фотографы. И снимаем сейчас модели женской одежды. Для журнала «Модус вивенди». Вот наши удостоверения. Вот журнал, прошлый номер. Видите? Обложка наша.
Макс достал из сумки две маленькие твердые книжечки и журнал. На обложке изображена была красавица в широкополой шляпе.
— Мы делаем подборку «Воплощенные идеи сегодня», — объяснял Макс. — И мы хотим вас снять. Вы подходите. И нам нравится, как вы одеты.
— Это все из Франции, — бесцветно сказала девушка.
— Неважно, неважно! — воскликнул Ягофаров. — Мы же не репортаж с фабрики «Большевичка» делаем, верно? Материал будет об идеях…
— Это прямо здесь? Сейчас? — спросила девушка.
— Да, да.
— Валяйте, — сказала она.
Макс уже доставал из сумки камеру.
— Значит, так, — говорил Ягофаров. — Вы… Вас, простите, как зовут?
— Альма, — сказала девушка.
— Странное имя, — сказал Ягофаров.
Девушка пожала плечами.
— Вы татарка? — спросил Макс.
Она не ответила.
— Значит, так, вам для начала нужно будет просто несколько раз медленно и естественно пройтись от того угла до этого, — объяснил Ягофаров, — вы причем задерживайтесь, оборачивайтесь, прислоняйтесь к стенам, ищите кого-то в толпе — словом, действуйте, медленно живите, можете пробежаться немного. Вы понимаете?
Альма кивнула.
— Макс, готов?
— Да, — он уже установил штатив у края тротуара и стоял, склонясь к камере, спиной к машинам, летевшим по улице.
— Начинаем, — сказал Ягофаров, — Идите.
И подошел к Максу.
Тот глядел сверху в видоискатель и часто снимал.
— Что ты так расщелкался? — спросил Ягофаров.
— Старик, это будет нетленка, — буркнул Макс. — Посмотри.
Ягофаров стал смотреть в видоискатель, а Макс закурил.
Девушка рассеянно передвигалась у витрин. На маленькой и резкой картинке она не потерялась в толпе, а, наоборот, выделилась, и улица вся обратилась в сцену, и прохожие оказались специально подобранными и загримированными статистами, а она — примой, звездой.
— У девки божий дар, — сказал Ягофаров.
— Очень может быть, — сказал Макс
— Похоже на то, — сказал Ягофаров.
— Надо пойти в переулок, пока есть этот свет. Она согласится?
— Куда денется? Тщеславная, наверное, кошка, как все.
Она действительно согласилась; совершенно равнодушно, впрочем. И пока шли к месту — оно давно было найдено, постоянное было место в тесном, глухом и живописном переулке, — Ягофаров и Макс задумчиво цедили комплименты, удивляясь, что девушка ни о чем не спрашивает.
Подъезд со львами, где Макс хотел снимать, загораживал большой старомодный автомобиль. Водитель отсутствовал. Макс выругался.
— Ну и что? — спросил Ягофаров. — Отличная натура. Снимай на фоне тачки. Классика! Это модно.
— Она грязная, — возразил Макс.
— Снимай с угла, а передок сейчас протрем.
Ягофаров достал носовой платок и, наклонившись, протер фары, радиатор и бампер машины. Посмотрел на платок и зашвырнул его под автомобиль.
— Что у вас под пальто? — спросил Макс девушку. — Юбка? Брюки?
— Брюки.
— Плохо. Джинсы?
— Джинсы.
— Плохо. Синие?
— Зеленые.
— Хорошо. Расстегните пальто. Хорошо, Встаньте у машины, Левее. Еще. Назад, Руку. Выше… Ниже… Поднимитесь по ступенькам… Обходите машину… Идите нам навстречу… энергичней!..
Они снимали.
— Слушай, я хочу попробовать ее в студии, — сказал Макс.
— Неплохо бы, — согласился Ягофаров.
Макс подошел к девушке.
— Э… — Он потянул немножко, готовясь произнести странное имя, — Альма, вы знаете, вы действительно талантливы… Я понимаю, это нескромно спрашивать, вы — не пробовали играть? Я имею в виду — на театре? Или в кино? Хотя это неважно, — он перебил себя, — я вот хочу сказать: вы можете позировать мне… нам в студии?
Девушка пожала плечами.
— Это недалеко! — Макс понял, что она не против. — Это совсем рядом! И это недолго. Егор! — крикнул он Ягофарову. — Лови такси!
— Это все неважно, — сказала Альма.
Они добрались быстро и вошли в гулкий и грязный подъезд.
Кованая решетка ограждала широкий пролет, в котором ходил шумный и медленный лифт.
С верхней площадки через узкую дверь с надписью «хода нет» они попали на железную лестницу, под которой угадывалась пустота, и оказались у двери без надписи или номера, без звонка, без ручки, с единственной узкой замочной скважиной.
Макс открыл эту дверь, прошел куда-то глубоко внутрь, зажег там свет и позвал:
— Заходите!
Мастерская была выгорожена на чердаке и была огромной. Ничего в ней не было, только в центре на дощатом полу столпились какие-то сложные треноги, подпорки, ширмы. В глубине у стены была лестница, ведшая на антресоли.
— Снимайте пальто, Альма. Видите? Здесь романтика, — сказал Ягофаров, помогая ей раздеться. Девушка осталась в тесном свитерке и ярко-зеленых брюках.
В книге представлены 4 главных романа: от ранних произведений «По эту сторону рая» и «Прекрасные и обреченные», своеобразных манифестов молодежи «века джаза», до поздних признанных шедевров – «Великий Гэтсби», «Ночь нежна». «По эту сторону рая». История Эмори Блейна, молодого и амбициозного американца, способного пойти на многое ради достижения своих целей, стала олицетворением «века джаза», его чаяний и разочарований. Как сказал сам Фицджеральд – «автор должен писать для молодежи своего поколения, для критиков следующего и для профессоров всех последующих». «Прекрасные и проклятые».
Читайте в одном томе: «Ловец на хлебном поле», «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Потолок поднимайте, плотники. Симор. Вводный курс». Приоткрыть тайну Сэлинджера, понять истинную причину его исчезновения в зените славы помогут его знаменитые произведения, вошедшие в книгу.
В 1960 году Анне Броделе, известной латышской писательнице, исполнилось пятьдесят лет. Ее творческий путь начался в буржуазной Латвии 30-х годов. Вышедшая в переводе на русский язык повесть «Марта» воспроизводит обстановку тех лет, рассказывает о жизненном пути девушки-работницы, которую поиски справедливости приводят в революционное подполье. У писательницы острое чувство современности. В ее произведениях — будь то стихи, пьесы, рассказы — всегда чувствуется присутствие автора, который активно вмешивается в жизнь, умеет разглядеть в ней главное, ищет и находит правильные ответы на вопросы, выдвинутые действительностью. В романе «Верность» писательница приводит нас в латышскую деревню после XX съезда КПСС, знакомит с мужественными, убежденными, страстными людьми.
Что делать, если ты застала любимого мужчину в бане с проститутками? Пригласить в тот же номер мальчика по вызову. И посмотреть, как изменятся ваши отношения… Недавняя выпускница журфака Лиза Чайкина попала именно в такую ситуацию. Но не успела она вернуть свою первую школьную любовь, как в ее жизнь ворвался главный редактор популярной газеты. Стать очередной игрушкой опытного ловеласа или воспользоваться им? Соблазн велик, риск — тоже. И если любовь — игра, то все ли способы хороши, чтобы победить?
Многие думают, что загадки великого Леонардо разгаданы, шедевры найдены, шифры взломаны… Отнюдь! Через четыре с лишним столетия после смерти великого художника, музыканта, писателя, изобретателя… в замке, где гений провел последние годы, живет мальчик Артур. Спит в кровати, на которой умер его кумир. Слышит его голос… Становится участником таинственных, пугающих, будоражащих ум, холодящих кровь событий, каждое из которых, так или иначе, оказывается еще одной тайной да Винчи. Гонзаг Сен-Бри, французский журналист, историк и романист, автор более 30 книг: романов, эссе, биографий.
Повесть — зыбкий жанр, балансирующий между большим рассказом и небольшим романом, мастерами которого были Гоголь и Чехов, Толстой и Бунин. Но фундамент неповторимого и непереводимого жанра русской повести заложили пять пушкинских «Повестей Ивана Петровича Белкина». Пять современных русских писательниц, объединенных в этой книге, продолжают и развивают традиции, заложенные Александром Сергеевичем Пушкиным. Каждая — по-своему, но вместе — показывая ее прочность и цельность.
Новая книга Софьи Купряшиной «Видоискательница» выходит после длительного перерыва: за последние шесть лет не было ни одной публикации этого важнейшего для современной словесности автора. В книге собран 51 рассказ — тексты, максимально очищенные не только от лишних «историй», но и от условного «я»: пол, возраст, род деятельности и все социальные координаты утрачивают значимость; остаются сладостно-ядовитое ощущение запредельной андрогинной России на рубеже веков и язык, временами приближенный к сокровенному бессознательному, к едва уловимому рисунку мышления.
Собрание всех рассказов культового московского писателя Егора Радова (1962–2009), в том числе не публиковавшихся прежде. В книгу включены тексты, обнаруженные в бумажном архиве писателя, на электронных носителях, в отделе рукописных фондов Государственного Литературного музея, а также напечатанные в журналах «Птюч», «WAM» и газете «Еще». Отдельные рассказы переводились на французский, немецкий, словацкий, болгарский и финский языки. Именно короткие тексты принесли автору известность.
Новая книга рассказов Романа Сенчина «Изобилие» – о проблеме выбора, точнее, о том, что выбора нет, а есть иллюзия, для преодоления которой необходимо либо превратиться в хищное животное, либо окончательно впасть в обывательскую спячку. Эта книга наверняка станет для кого-то не просто частью эстетики, а руководством к действию, потому что зверь, оставивший отпечатки лап на ее страницах, как минимум не наивен: он знает, что всё есть так, как есть.