Принц из Парижа - [23]

«Не надо показывать, что я боюсь», – наконец решила я и сделала шаг.

В то же мгновение и незнакомец двинулся мне навстречу.

Крик был уже буквально на кончике языка, когда преследователь наконец вступил под свет фонаря и я смогла его узнать.

– Совицкий? Вот дурак!

Я готова была его убить.

– Жан, не сердись. Я беспокоился и решил все-таки подождать тебя. У тебя все нормально? Ты выглядишь расстроенной.

Он подошел ближе, пытаясь заглянуть в глаза.

Вот ведь привязался! Как репей, попавший под хвост собаке! Пытаешься отцепиться – и никак! При таком раскладе даже маньяк был бы, наверное, предпочтительней.

– Не твое дело! – буркнула я и направилась к своему подъезду.

Димка как привязанный двигался за мной.

Персональный телохранитель. Может, и не слишком сильный, но все равно под его защитой я чувствовала себя как-то спокойнее…

– Кстати, а что за идиотская идея с дуэлью? – спросила я, остановившись у двери, чтобы набрать код. – Как ты собираешься драться с Денисом? Может быть, ты тайный каратист и, когда никто не видит, прошибаешь мизинцем кирпичные стены?

– Может быть, – неопределенно отозвался Димка. – Если захочешь – увидишь.

– Понятно, что хочу! Не могу же я пропустить такое шоу!

– Считай, что приглашена, – ответил Димка.

Я открыла дверь и помахала ему ручкой:

– Пока, пока!

– Спокойной ночи, – грустно произнес он. И вдруг добавил: – Жан…

– Да? – Я уже успела войти внутрь, но придержала дверь и даже оглянулась. – Чего тебе?

– Жан, не доверяй Алиске.

– Что?!

Я едва не выпустила тяжелую железную дверь, и Димке пришлось подставить ногу, чтобы она не захлопнулась.

– О чем это ты? – спросила я, вглядываясь в едва различимое в неярком свете лицо.

Мы с Димкой стояли по разные стороны полузакрытой двери. Он в ночи, на темной стороне, я – в подъезде, где горела одинокая лампочка, на сравнительно светлой.

– Нет, ничего конкретного… – забормотал он, старательно отводя глаза. Да что же это творится?! Почему все сегодня избегают моего взгляда?! – Просто у меня такое ощущение… Ты открытая, а она… себе на уме. В общем, не слишком доверяйся ей, хорошо?

– Глупости! Тебя забыла спросить! – Я ногой выпихнула из щели его ногу и с грохотом захлопнула дверь перед Димкиным носом.

Так-то лучше! Что-то он подозрительно разговорчив в последнее время! Просто-таки болтлив! Но на что он намекал, говоря про то, что Алиска себе на уме? Может быть, Совицкий знает что-то… например, про нее и Беляева?.. А есть ли что-то между ней и Беляевым, или это действительно глупая досада и ревность, порожденная тем, что на меня не обращают внимание?

Я, не вызывая лифт, поднялась по ступенькам на свой этаж, и только там вспомнила, что забыла переодеться. Хорошо хоть на мне дубленка, надо будет изловчиться переодеться так, чтобы мама не заметила.

Родители смотрели телевизор и отвлеклись только для того, чтобы дежурно поинтересоваться, отчего это я так поздно.

– С Алисой засиделись, – соврала я, а потом вдруг ни с того ни с сего, совершенно не контролируя себя, добавила: – А может, вы все-таки разрешите мне завести щенка?

Папа снял очки, которые он носил исключительно дома, и посмотрел на меня долгим изучающим взглядом.

– Жанна, у тебя какие-то проблемы?

Не знаю почему, но это вдруг стало последней каплей в чаше неудач сегодняшнего дня. Наверное, я просто взбесилась.

– Ну конечно, – выкрикнула я, – у меня проблем нет! Ни у кого из нас нет проблем, главное! Мы не заводим животных потому, что от них запах и грязь, мы не приглашаем гостей потому, что от них шум и беспокойство! Зачем так вообще жить? Да вы и не живете вообще, так – небо коптите!..

– Жанночка, что с тобой? – Мама подошла ко мне, положила руку на лоб и с удивлением оглянулась на отца. – Холодный.

В ее тоне слышался неподдельный глубинный ужас.

– Ладно, проехали, – я махнула рукой и отвернулась.

– Жанна!

Отец редко повышал голос, но, когда он делал это, не послушаться его было нельзя.

Я медленно повернулась к нему.

– Ты немедленно извинишься перед нами, а потом уйдешь к себе и больше не станешь устраивать подобные концерты, – произнес отец уже негромко, но отчетливо. – Поняла? Исполняй.

Так он, наверное, командует собаками на своей площадке.

Но спорить с ним бесполезно и в любом случае себе дороже. К тому же не знаю, к чему вообще этот нелепый и бессмысленный бунт. Все дело в дурном настроении и неудачной вечеринке, к которой я готовилась целую неделю и на которую я возлагала столько тщетных надежд.

– Папа, мама, простите, – я дала задний ход и отступила к двери.

– А почему ты еще в дубленке? – спросила вдруг мама.

– Сейчас сниму, – пробормотала я, окончательно теряя всякое желание вступать в бесполезные споры.

– И не проявляй свои подростковые закидоны, иначе останешься без карманных денег, – напомнил папа. – Иди и помни, что, если ты закончишь полугодие хорошо, мы устроим тебе хорошие каникулы.

– Помню, – пробормотала я уже из коридора.

Собакам тоже то дают вкусный кусочек мяса, то дерут за уши и хлещут поводком по чувствительному носу. Я хотела щенка, но сама я не собака и не желаю, чтобы со мной так обращались…

Хотя при чем здесь родители? Будем честны, настроение у меня испортилось гораздо раньше, и не из-за них мне сегодня неуютно.