Примета - [6]

Создавать варенье и повидло.

Тут он разместил их на полу.

Мы и проклинали их в запале,

Яблоки рассыпанные те.

Мы на них, пугаясь, наступали

В тесном коридоре, в темноте.

Или же, как заяц на проселок

Из лесной туманной пелены,

Выкатится ночью из-под полок

Яблоко в сиянии луны.

Запах яблок в городской квартире,

Где, снимая комнату, одни,

Мы с тобой любовь свою крутили

В те незабываемые дни.

ВСТРЕЧА

Послевоенной домны пуск.

Цветы и речи…

Он сдал, конечно, и обрюзг

До новой встречи.

Смотрела на него в упор —

Он спал в трамвае,—

Но обжигала с прежних пор

Черта любая.

Из-под рубахи на груди —

Седая поросль…

Так жизнь пройдет, того гляди,

Друг с другом порознь.

«Помогите! — крик из сквера»

— Помогите! — крик из сквера,

Женский голос молодой.

В нем отчаянье и вера

Повстречавшейся с бедой.

Здесь нужна, конечно, смелость,

Чтобы кинуться вперед.

И она у вас имелась,

Проявлялась в свой черед.

Отдаленно: — Помогите!..—

Слышат окна и сады —

На немыслимой орбите

Ночи, боли и судьбы.

Пусть же в чуткой жизни вашей

Не кончается завод —

Помогать и тем, кто даже

Вас на помощь не зовет.

ВЕЧЕРНЯЯ БАЛЛАДА

Сын уселся, листает « Мурзилку»,

А сама, пока пыл не погас,

Загрузила в момент морозилку,

Тут же сунула чайник на газ.

Погремела коробкой пельменей

И кастрюльку для них — на плиту.

В это время сквозь сумрак осенний

Человек сообщил: не приду.

Ну и ладно. На улице морось.

Люди плавно отходят ко сну.

«Перед ужином быстро помоюсь.

Тело бренное ополосну».

Пять минут постояла под душем,

Обновленною вышла опять.

— Поедим, тихо лампы потушим

И немедленно, сыночка, спать…

«Женщина проплакала всю ночь…»

Женщина проплакала всю ночь,

О своем, ушедшем без возврата.

Ей никто не мог уже помочь,

То была особая утрата.

Об ошибках, сделанных давно,

Снова убивалась, предположим.

Но, уставясь в черное окно,

Плакала она и о хорошем.

Плакала о жизни прожитой.

Что была еще на половине

Но уже за новою чертой,

В грозной, нависающей лавине,

А когда в окне качнулась мгла

И неясный лучик тронул стены,—

С удовлетворением легла

И заснула, словно после смены.

«Изменила — простил…»

Изменила — простил.

Основание: дети.

Но лишь стал ей постыл

Еще больше на свете.

Вроде все ничего,

Да не то, что сначала,

И на ласки его

Кое-как отвечала.

Изменила опять,

Хоть и месяц не прожит…

А детей отобрать —

Даже суд не поможет.

КАЧЕСТВО

Был он вроде ничего,

Добрым, ласковым.

Стерла запросто его,

Будто ластиком.

Не осталось ни следа

В чистой памяти.

Может, вы, придя сюда,

Так же канете.

Он ушел в небытие

И не значится.

Вот какое у нее

Было качество.

НЕПОСТОЯНСТВО

Такое же, как прежде, тело,

Глаз тот же свет,

и только сердце улетело

За кем-то вслед.

Ах, с вами это так нередко,

И жизнь проста:

В который раз грудная клетка

У вас пуста.

«Сострадание проявите!..»

Сострадание проявите!

Он отчаянно всякий раз

Задыхался опять при виде

Бегло встреченных губ и глаз.

Словно прежде, ни в чем не каясь,

В суматохе летящих дней,

От волнения заикаясь,

Обратиться пытался к ней.

Это странное заиканье

В час негаданных в жизни встреч,

Как короткое замыканье,

Затрудняло внезапно речь.

ПОГИБШАЯ ЛЮБОВЬ

На улице дальней

Очнулся с авоськой мирскою

Под мемориальной,

Недавно открытой тоскою.

Любовь укоряла:

Прислушайся к слабому крику.

Любовь умоляла

Включить ее в Красную книгу.

А там, между строчек,

Остался с прошедшего лета

Засохший листочек

Былого чужого букета.

«От ранней подруги своей…»

От ранней подруги своей

Для позднего брака

Ушел. Захотелось детей,

Которые благо.

И сызнова — только держись —

Углы, комнатенки.

И все-таки всякая жизнь

Чужая — потемки.

У каждого доля своя.

Судьба или сила.

И новая эта семья

Его оглушила.

Седой. Как мальчишка одет.

С коляскою — в гору.

И видно, что это не дед,

По скучному взору.

«Надоело прыгать…»

Надоело прыгать,

Тешить прыть свою,

Появилась прихоть —

Завести семью.

Захотелось замуж.

Вспыхнула в тиши

Золотая залежь

Собственной души.

С этою душою

Исстрадалась всласть.

А еще с другою

Надобно совпасть.

А еще несмело,

Будто от обид,

Колоколом тело

Девичье гудит.

«Он прошептал ей одно…»

Он прошептал ей одно:

Мы совпадаем по фазе…—

В этой технической фразе

Нежности было полно.

Он сообщал ей о том

В этой чудовищной форме,

Что понимание в норме

Будет у них и потом.

Что на далекий большак

Выйдут, ступая упруго…

— Мы рождены друг для друга,

Раньше сказали бы так.

ЛЮБОВЬ

Все бы меж дел,

Щурясь счастливо,

В очи глядел

Ей без отрыва.

Вот и гляди!..

Мало денечка.

Но впереди

Вечер да ночка.

«Рассвет за окном струится…»

Рассвет за окном струится,

Туман на ветвях висит.

Распахнутая страница,

Отсвечивая, гласит,

Что нет на земле оружья

Мучительней и сильней,

Чем темные полукружья

Высоких твоих бровей.

Что лучшего нет лекарства,

Чем тонкая эта смесь

Серьезности и лукавства.

Прописанная нам здесь.

«Был молод, любил свое дело…»

Был молод, любил свое дело,

Но с каждым начавшимся днем

Мучительно-сладко звенело

Внимание к женщине в нем.

И сверстницы, чувствуя это,

Естественно и без труда,

Казалось, из целого света

Его выделяли тогда.

С годами он сделался желчен,

Но долго, пока не затих,

Всегда на молоденьких женщин

Смотрел как на сверстниц своих.

«Прибрежная песчаная дорога…»

Прибрежная песчаная дорога,

И в предвечернем вспыхнувшем луче

Та женщина, легка и длиннонога,

С купальным полотенцем на плече.

И с нею разговаривает чинно.