Женщины в детстве. Не женщины в своем детстве, не девочки. Женщины в нашем детстве. У Пастернака есть стихотворение с таким названием.
И присутствие женской стихии
Облекало загадкой уклад.
Это очень точно, именно загадкой. Мы жили на даче. Сын хозяев, Митя, учился играть на гитаре. Он перебирал рокочущие струны и пел:
Ах, мама, мама, мама,
Со мной случилась драма
Вчера была я дева,
Сегодня стала дама.
Мне было шесть лет, ему двенадцать. Впоследствии, как я слышал, он сделался священнослужителем.
Я ничего не понимал, – думаю, он тоже. Но было ощущение чего-то смутного, тайного.
Мы жили там и зимой. Помню, я вышел за калитку, к шоссе. Стоял ясный морозный день. А по дороге шли две девушки. Может быть, это были старшеклассницы или уже студентки. Одна несла в руке аккуратный портфелик, у другой висела на плече командирская сумка, что выглядело тогда особенно шикарно. Но, главное, обе они были в брюках. Должно быть, я видел такое впервые, и это меня поразило. Они и вели себя соответственным образом. Они шли по накатанной полозьями, блестевшей под зимним солнцем дороге и увлеченно пинали мерзлый навозный катыш. Они были возбуждены, в них ощущалась какая-то свобода, смелость. От них веяло женской молодостью и свежестью. Они прошли, не заметив меня, но я запомнил их на всю жизнь.
И еще. Мне было уже семь лет. Я и мой сверстник, тихий мальчик Коля, пошли с его матерью на пруд, купаться. Это была высокая тридцатилетняя женщина. Не знаю, как и почему, но я понимал, что она молода.
Конечно, сейчас там понастроили больших одинаковых домов, и ничего не узнать. Но все-таки удивительно, что тогда, теплым летним днем, на пруду, по обыкновению, было совершенно безлюдно – ни купающихся, ни стирающих белье, ни рыболовов.
Мы подошли к старой корявой иве. Колина мать бросила на плотно-кудрявую травку полотенце, взялась за края платья и, потянув вверх, вывернула его. Под ним ничего не было. Не обращая на нас никакого внимания, она, крепко ставя ступни, сошла по тропке к воде, взбивая ногами воду, прошла по отмели и, бросившись животом вперед, поплыла.
Мы побултыхались около берега. Она плавала довольно долго, вернулась, поднялась на берег, нагнувшись, взяла с травы полотенце, набросила на плечи и стала неторопливо вытирать руки, грудь, потом ноги.
Коля косил в сторону, ему было неприятно. Она по-прежнему не видела, не замечала нас.
Женщины в детстве. В нашем детстве…
Потом мы выросли.
1974
