Прикосновение зла - [67]

– У нас в горах, знаете ли, время течёт не так спешно, как у вас, в больших городах. Мы люди спокойные. Мы лениво болтаем, спрашиваем о здоровье отцов, детей, братьев и сестёр, немного выпьем, немного поедим, пока, наконец, не перейдём к тому, ради чего встретились. Так что не торопите меня, поскольку...

Я встал из-за стола, с грохотом отодвинув стул.

– В таком случае, прощайте, господин Кнаге. Радуйтесь, что я не обвиняю вас в препятствии следствию. Инквизиториум больше не будет пользоваться вашими услугами, так что не тратьте время на отправку писем.

Он вскочил и хотел схватить меня за запястье, но я вывернулся и толчком ладони в грудь отправил его обратно на стул.

– Держите руки при себе, Кнаге, не то я их переломаю! – Рявкнул я.

– Не горячитесь, – попросил он неожиданно спокойным голосом. – Я просто говорю вам, какие у нас обычаи, но если вы хотите что-то знать, я сейчас расскажу всё, что нужно.

Некоторое время я смотрел ему прямо в глаза, пока он не отвёл взгляд и не начал что-то бормотать себе под нос. Только тогда я решил сесть обратно.

– Инквизиториум интересуют святые реликвии, не так ли?

О, Боже! И ради этого я ехал по этому предгорному бездорожью несколько дней? Чтобы получить сообщение о какой-то фальшивой реликвии? Интересно, что собирался предложить Кнаге. Перья из крыльев архангела Гавриила? Один из сребреников, за которые Иуда продал Господа нашего? А может, бутылочку с молоком Девы Марии?

– Безусловно, если они настоящие, – ответил я спокойно. – Что у вас есть?

– Я вас удивлю, но у меня нет ничего. – Он улыбнулся, обнажив дёсны. – Но я знаю, где искать.

– Перестаньте говорить загадками.

– Мастеру Инквизиториума не нужно объяснять, что такое сила святых реликвий. Они не только исцеляют больных, не только помогают в беде здоровым и восстанавливают ясность ума сумасшедшим, но и наделяют счастьем и успехом тех, кто находится рядом с ними...

– Скажем, так бывает в некоторых случаях, – прервал я его.

– К югу от Херцелея, в сторону гор, лежат четыре деревни, – тянул он. – Знаете ли вы, господин инквизитор, как эти деревни счастливы?

– Уверен, сейчас вы мне это расскажете.

Он снова осушил кубок вина, на этот раз двумя глотками.

– Сколько себя помню, а я здесь прожил всю жизнь, – для подкрепления этих слов он высоко поднял указательный палец, – в этих деревнях всегда хорошие урожаи. Злаки никогда не бил град, они никогда не выгорали жарким летом. А знаете, почему? Потому что везде пекло, как в аду, а у них дождь идёт как раз столько, сколько нужно, чтобы зерно не пропадало. Далее, три года назад у нас был овечий мор. Везде. Только не там. А какие у них сады, яблоки в них с два ваших кулака, и вишни размером со сливу...

– А сливы с грушу, а груши с арбуз, – снова перебил я его. – Что вы, господин Кнаге, забиваете мне тут голову местными завидками? Наверное, в этих деревнях умеют хозяйствовать лучше, чем в других, вот и всё.

– Легко вам судить, не зная дела. – Он покраснел так, будто из него сейчас брызнет кровь.

Я вздохнул и покачал головой.

– Ну хорошо, пусть будет по-вашему. Почему вы не обвиняете их в том, что у них в деревне ведьма, которая им помогает, а другим вредит? Или почему бы вам не сказать, что каждый год они жертвуют демонам несколько девственниц, чтобы улучшить урожай?

– А он и правда бы улучшился? – Оживился он.

– Нет, господин Кнаге, демонам нет дела до плодородия земли. Как правило, они могут навредить, наслать мор, пожары, град, метели, даже в середине лета, но если вы не умеете обрабатывать, удобрять и поливать землю, то ни один демон вам не поможет.

Он с печальной миной махнул рукой.

– Нельзя получить всё. А почему я их не обвиняю? Потому что у нас тоже неплохо, мастер инквизитор. Хуже, чем у них, но, лучше, например, чем у тех, что живут к северу от Херцеля. Да и им тоже совсем не так плохо. Вы понимаете? Поэтому я дедуцировал, что где-то здесь, недалеко от этих четырёх деревень, должна находиться реликвия великой мощи...

– Дедуцировал? – Я скривился. – Откуда вы знаете такие слова, Кнаге? Оставьте дедукцию людям получше.

Он поджал губы.

– Могу ничего не говорить, если не хотите.

– Ну ладно, ладно, простите. Продолжайте.

Он дулся ещё некоторое время. Что-то пробормотал себе под нос, побарабанил пальцами по столешнице, плюнул под стул, и, наконец, в завершение всей этой комедии, опёрся локтями на стол и уставился на меня, как солдат на вошь.

– Здесь, недалеко от Херцеля, погиб святой Иоахим. Вы знаете? А его тело так и не нашли. Голову дам на отсечение, что эти благословенные останки можно найти в районе четырёх деревень. Вот почему люди в них так счастливы.

Святой Иоахим и в самом деле умер где-то в горах или предгорьях, когда он пытался обратить в веру Христову тогда ещё диких язычников-горцев. О его смерти ходило множество легенд, но широко было известно одно: это был человек чрезвычайно пылкой набожности, считавший, что язычник, не обращённый в веру Христа, должен умереть (в чём никто не сомневался и с чем все были согласны). Хуже, однако, то, что он думал, что обращённый язычник стократ более урождённого христианина подвержен дьявольским искушениям. Поэтому язычника следует сразу после крещения убить, чтобы тот взлетел к Престолу Господню не обременённый ни единым грехом, и благодаря этому обрёл вечное спасение. Понятно, что такой способ обращения и такое понимание спасения не вызывали радости у язычников, и убеждение их в правоте святого Иоахима потребовало присутствия целой армии. Далее всё, что мы знали, это то, что из нескольких сотен человек, отправившихся со святым Иоахимом, вернулись только трое, и никто не мог сказать, что случилось с их предводителем. В распространяемых Церковью житиях святых обычно утверждалось, что в окружении язычников он вознёс молитву к Господу, и Бог превратил его в поток чистейшей воды, которая могла с тех пор исцелить каждого праведника и сжечь огнём каждого грешника. В Инквизиториуме нас учили чуть менее сентиментальной версии этой истории, а именно, что армия Иоахима попала в засаду в одном из ущелий, во время панического бегства её вырезали почти подчистую, и местные жители избавили трупы от всего ценного. После чего тела были съедены волками, лисами и воронами. Эта версия оставляла место для существования реликвии. И в самом деле, где-то под землёй, возможно, сохранились кости как Иоахима, так и его солдат. Могли ли они обладать чудесной силой? Я уже слышал и не о таком, хотя трудно понять, почему Иоахим после смерти помогал потомкам своих убийц. Другое дело, что, как удалось выяснить, местное население было честным и глубоко религиозным. Может, святому понравилось это преображение?