Приказано жениться - [145]

Гриша с нежностью посмотрел на прильнувшую к нему девушку, очередной раз благодаря Бога, что все обошлось.

– На ночлег где станем? – осведомился он у Левшина.

Тот нерешительно взглянул на Настю.

– Гриша, нам идти надо! – пылко возразила девушка. – Там… там заговор!

– Эка невидаль, – Григорий отмахнулся. – граф Шувалов наверняка во всем разберется! Не маленький, чай!

– Но я же знаю, кто похитил бумаги Якова Брюса! – воскликнула Настя.

– Кто? – при мысли о том, что отец может быть все-таки причастен к заговору, голос сорвался на рык.

Девушка невольно вздрогнула:

– Долгорукий!

– Что? – опешил Белов. – Михаил?

– Нет. Дмитрий.

Торопливо, в который раз девушка пересказала свои дневные злоключения до того момента, когда встретилась с Петром Григорьевичем в дверях Монтплезира. Тут она замолчала: ей не хотелось портить и без того сложные отношения сына и отца.

– Даже так? – хмыкнул Белов, делая вид, что не заметил заминки. – Но не мудрено: Долгорукие слишком высоко поднялись при малолетнем Петре Втором. По всей видимости, они не забыли своего величия…

– Поэтому и надо торопиться: сообщить все Шувалову! – наставала Настя.

– Думаю, что Александр Иванович уже сам все прознал. Когда мы расстались, он ждал преображенцев, чтобы идти по следу.

– Тогда чего же мы спешим? – усмехнулся Левшин.

Он вновь занялся конем, напевая себе что-то под нос. Белов прошелся по поляне, собирая хворост, затем вернулся и начал разжигать костер.

Огонь вспыхнул почти сразу, весело заплясав по сложенным веткам. Поколебавшись, Настя присела рядом с женихом, потом нерешительно склонила голову ему на плечо.

– Устал? – просто спросила она, как если бы преображенец просто вернулся домой с дежурства.

Белов улыбнулся и обнял девушку, почти невесомо коснулся губами голубой жилке на виске.

– Я так боялся, что опоздаю, – прошептал он, пользуясь тем, что Левшин вновь отошел к коню. – В жизни так никогда не бегал.

Настя внимательно посмотрела на мужчину, сидевшего рядом. В отблесках огня его волосы отсвечивали красным. Синие глаза пытливо всматривались в лицо девушки. Хотелось вновь обхватить его лицо ладонями, прижаться к губам и забыться в объятиях.

Воображение нарисовало картину: два сплетенных тела под соснами, жаркие вздохи, шепот в ночи и… Левшин вместе с конем, старательно отворачивающиеся от непотребства.

Настя вздохнула, решительно поднялась и отошла к краю поляны, делая вид, что всматривается между соснами в белые сумерки северной ночи.

Белов подошел и стал рядом, набросил на плечи свой потрепанный мундир.

– Замерзнешь еще, – тихо сказал он.

Девушка обернулась и посмотрела на жениха.

– Гриша, я…

– Ты… – улыбнулся он. – Настенька… ты – душа моя… Единственная моя… Только ты…

Глава 12

След от оранжереи привел к борделю. Скривившись, Шувалов стоял в тени деревьев и задумчиво наблюдал, как преображенцы окружают особняк.

– След ведет только туда, обратного нет, – доложил один из офицеров, подходя к начальнику Тайной канцелярии.

Именно он, преобразившись в волка, и вел остальных.

– Его и не будет, – задумчиво отозвался граф. – Тот, кого мы ищем, далеко не дурак, и я подозреваю, что в доме нас ждет ловушка. Возможно, магическая. Поэтому действовать строго по моей команде!

Офицер нахмурился, но ничего не сказал. Шувалов лишь хмыкнул. Сейчас, как никогда, ему не хватало Белова. Признаться, за эти несколько дней граф действительно привязался к молодому офицеру, предпочитая его зубоскальство и ершистость молчаливому повиновению остальных.

В том, что с Григорием Петровичем ничего не случилось, начальник Тайной канцелярии знал наверняка. Кольцо, отданное им преображенцу, было в том числе и достаточно сильным оберегом и дало бы знать создателю, если бы с Беловым приключилась беда. Стало быть, волк спешил к своей ведьме и становиться у него на пути не стоило никому.

– Ваше сиятельство?

Вопрос вывел его из размышлений. Шувалов еще раз осмотрелся, убеждаясь, что солдаты окружили дом, затем скомандовал:

– Идемте!

И первым начал подниматься на крыльцо. Постучал и замер, вслушиваясь в неестественно гулкую тишину. Лакей подходил к двери непозволительно долго. Заспанный, без напудренного парика, с торчащими во все стороны русыми патлами, слуга молча рассматривал посетителей. На его лице отражался сложный мыслительный процесс.

– Вы это, вечером приходите! – наконец изрек он. – Девки сейчас отдыхают.

– Мы к мадам Амели, – хищно оскалил зубы Шувалов, точно и сам был преображенцем.

– Мадам тоже нет, – слуга попытался закрыть дверь, но граф подставил ногу.

– На каторге сгною! – душевно пообещал он, после чего лакей предпочел выпустить дверь из рук и попятиться в глубь дома.

Шувалов зашел в общий зал, где все еще витали запахи табака, тяжелых духов и немытых людских тел. Брезгливо поморщившись, граф безошибочно направился к нише, из которой был вход в кабинет хозяйки дома.

Она была там. Мадам Амели сидела за своим столом, низко склонив голову. Со стороны могло показаться, что женщина заснула над своими бумагами, если бы не темное пятно, расплывавшееся на столе. В воздухе ощутимо разило кровью. Солоноватый запах парил в воздухе, вызывая тошноту.