Тем временем оборванец в наглую взял хлеб, поднес его к лицу и медленно вдохнул аромат.
— Пожалуй, годится. Я заплачу тебе позже, — бросил он торговке и, развернувшись, пошел дальше по своим делам с ее хлебом в руке.
Булочница сначала просто онемела, задохнулась от возмущения и застрявших в горле ругательств, а потом пронзительно заголосила Рику в спину:
— А ну держи его!!! Держи! Ах ты ж сучье племя!
На удивление проворно выбравшись из-под прилавка, женщина кинулась за похитителем.
Рик остановился и обернулся, возмущенно сдвинув брови.
— Тебе чего надо, полоумная? Сказал же — позже заплачу! — повелительным тоном заявил он.
Тем временем из толпы вынырнул мужчина в мятой шляпе, схватил раскрасневшуюся от гнева булочницу за руку и что-то прошипел ей на ухо. Женщина осела, вместо прежней воинственности на ее лице появилось глуповатое недоумение.
И Рик пошел себе дальше, ломая хрусткую золотистую корочку с россыпью орехов. Покинув рыночную сутолоку, он свернул в квартал ремесленников, и, устроившись на мостовой между кузней и гончарной мастерской, принялся с наслаждением поедать хлеб. Весеннее полуденное солнце припекало спину, теплые булыжники приятно грели зад и ступни. Жаль только, что внутри по-прежнему было тихо. Без голосов Рик ощущал себя неполным...
Тут двери гончарной распахнулись, и оттуда с криком и плачем выкатился сначала парнишка лет десяти, а следом за ним бешеным псом выбежал гончар с палкой в руке.
— Ах ты тварь безрукая! Да я тебя на рудники продам! Иди сюда, бестолочь!
Нагнав мальчишку, гончар с размаху ударил того палкой промеж лопаток. Парнишка вскрикнул, замедлился — и получил крепкий удар сапогом по ногам. Рухнув в дорожную пыль, паренек взвыл, скорчился под ударами палки, которые щедро раздавал мастер.
Рик перестал жевать.
— Эй, довольно уже, убьешь ведь! — крикнул он гончару. — И вообще, чему научил — то и получил...
Тот нехотя остановился, вытер рукавом рубахи пот со лба.
— Да тут учи — не учи, а из свиного пятака золотой не сделаешь... — проворчал он и обернулся, ожидая встретиться лицом к лицу с каким-нибудь уважаемым горожанином...
И неприятно ощерился, увидев голодранца.
— А ты вообще кто такой?.. Ты чего лезешь, а? Или сам по горбу захотел? — угрожающим тоном протянул гончар, покрепче сжимая в руке свое оружие. — Так я тебе сейчас устрою!
Рик со вздохом пожал плечами.
— М-да, трудно одолжить человеку ума, когда у него головы нет...
— Беги, дядь! — со стоном выкрикнул паренек.
Гончар бросился на Рика, но тот вовремя уклонился и отскочил в сторону. На его губах заиграла зловещая улыбка. Он был слаб, но скорость реакции в сочетании с молодым легким телом делали его ловким и вертким.
— Шел бы ты... к своим горшкам, пока можешь! — проговорил Рик.
Тот вместо ответа снова с ревом замахнулся палкой, но не достал. Еще один бросок впустую — и Рик, пригнувшись, хорошенько врезал рукой ему в живот...
Зря он это сделал. Внутри руки, в мышцах словно струна лопнула: живот гончара оказался слишком тугим для нее.
Гончар, сложившись напополам, заорал во всю мочь, призывая кого-то на помощь. Тут распахнулись двери кузни, и на улицу с молотом в руках выбежал кузнец: приземистый широкоплечий бородач с лоснящимися от пота буграми мускулов...
— А хушин... — оторопело проговорил Рик, вдруг отчетливо осознав, что пора уносить ноги. С гончаром бы он справился, но кузнец мог оказаться ему сейчас не по плечу.
Вот бы Рику его собственные руки и плечи! Да ему бы даже меч не потребовалось доставать, чтобы эти двое поцеловали землю у себя под ногами!
Молот бухнул в пыль, не поспевая за Риком. Изловчившись, тот швырнул кузнецу в глаза пригоршню песка. Кузнец взвыл, схватился рукой за лицо.
— Вот подлюка! Алрик Проклятый! — прорычал кузнец, вслепую размахивая молотом. Рик опешил.
Что он сказал? Алрик...Проклятый?.. Это что еще за ересь?
Какая-то женщина на другой стороне улицы пронзительно закричала:
— Стража! Стража! Позовите стражу!
Только этих жабоподобных ему сейчас и не хватало. Рик скользнул кузнецу за спину и поспешил прочь, морщась от досады.
Он не мог выстоять в прямом столкновении с каким-то ремесленником!.. Рик даже не мог вспомнить, был ли когда-нибудь так унижен.
Ну ничего. В прошлом же он сумел нажить силу, о которой барды слагали песни — и в этот раз тоже сможет. Оставаться беспомощным кузнечиком не входило в его планы. Нужно только время...
Дорога привела к соборной площади. Ноги гудели, спину ломило, рука после удара все еще болела. Стиснув зубы, Рик играл желваками, сгорая от желания проломить кому-нибудь голову.
Так чье же, интересно, тело они ему дали?.. Какого-нибудь бездельника вроде них самих?..
И что за Алрика Проклятого помянул тот безродный в своих ругательствах?..
Но мысли его враз рассыпались, когда до обоняния донесся давно знакомый, омерзительный, сладковатый запах, который Рик никогда бы не спутал ни с чем другим.
Протолкнувшись сквозь толпу, он увидел богатый лепниной, величественный фасад собора — ни по форме, ни по виду нельзя было определить, какому божеству или какой силе он посвящен. Да и не храм сейчас привлекал внимание Рика, а каменный эшафот посреди площади, окруженный плотным кольцом любопытствующих и охраняемый шестью стражниками.
