И ещё — не тогда, а после, по возвращении — в большом, заботливом, косматом самце Ольга узнала прапапу Ивана Адамовича.
Между тем, погружение продолжалось — умалившаяся было Ольгина душа вдруг начала увеличиваться. Не расти, а именно увеличиваться: разбухать, расползаться — теряя плотность, увеличиваться в объёме. Постепенно сливаясь с влекущим её посланцем бездны, Ольга начала осознавать, что этот медузоподобный цветок есть пражизнь — огненная сущность её души. Но — не только её: душ всех людей. Состоящих из холодного, полыхающего на границе между временем и пространством пламени.
Душа растворилась полностью — уже ничего, кроме происходящего от восхитительного ощущения абсолютной соединённости со всем сущим, «чистого» блаженства, для Ольги не было. Она — всё. А всё — она. И, конечно, в этом состоянии не составляло труда перешагнуть из одного мира в другой. И Ольга, не заметив, перешагнула. И восхождение её души началось на пятой планете звезды F8.
Низкий горизонт и немыслимая объёмность — три глаза делают зрение сверхстереоскопическим. Совершенное понимание каждой другой особи — до того совершенное, что нет границы между тобой и другим. Его мысли и чувства — твои, а твои — его. Впрочем, особенных мыслей нет: всё существенное понятно сразу, а что непонятно — то не существенно. Главное — нет усилий. Понимание даётся легко — будто бы даруется «свыше». Но — что особенно восхитительно! — соединённость чувств. Твои боль и голод немедленно воспринимаются множеством твоих сотоварищей и, соответственно, уменьшаются. Твоё удовольствие — от ощущений сытости, комфорта, гармонии и порядка в мире — тоже делаются достоянием всех. И цель, стало быть, у вас одна: обустраивать свою планету. Возделывать съедобные растения, выпасать полезных насекомых, строить укрытия от непогоды, осваивать новые территории — словом, плодиться и умножаться. Однако — не бесконтрольно. Вы разумны и понимаете, что ресурсы вашей планеты не безграничны.
И как вам хорошо — сообща! Всё — сообща! Всеобщее благо — для вас не лозунг! Нет, благо всех — счастье каждого! И не когда-то, где-то, а непосредственно — здесь, сейчас! Ибо, сообщаясь на уровне чувств, вы по своей природе не способны пожелать (а тем более — причинить!) зла соседу: его боль — ваша боль! Опять-таки: не декларативно, а непосредственно — ударив или укусив его, вы тоже почувствуете удар или укус. Поцеловав — поцелуй. Ощущать себя частью целого — райское, можно сказать, блаженство, но…
…восхождение продолжалось: уровень сменялся уровнем, а сознание счастливых обитателей пятой планеты звезды F8 почти не менялось. Да, расширялся горизонт, увеличивался объём знаний, открывались новые возможности для улучшения среды обитания, но… неразрывно соединённые друг с другом трёхглазые существа по-прежнему не прилагали для этого никаких усилий! Знания по-прежнему им даровались «свыше» — их коллективным психоэнергетическим полем. В зените северного полушария пятой планеты звезды F8 по-прежнему сиял видимый даже днём красный сверхгигант M2.
То, что он является неправильной переменной звездой, это коллективный разум пятой планеты понял вскоре после своего зарождения, но, однажды спрогнозировав эволюцию сверхгиганта M2 и придя к выводу, что если вспышка его как новой звезды хоть и маловероятна, однако возможна, то вероятность стать сверхновой совершенно ничтожна. А поскольку увеличение яркости М2 даже в несколько сот тысяч раз жизни на пятой планете звезды F8 в общем-то не угрожало, то, уповая на свой прогноз, коллективный разум этой планеты особенно не беспокоился.
Восхождение продолжалось. Ольгина душа оказалась в теле одного из шестируконогих существ «последних дней бытия».
Когда начались необыкновенно частые и постоянно увеличивающиеся по амплитуде пульсации М2, то обитатели пятой планеты в действительности не встревожились — в видении, бывшем Ольге, их суетливость она истолковала неверно: повинуясь воле коллективного разума, они наблюдали и регистрировали. (Революционные преобразования звезды-соседки очень интересовали ноосферу F8.) Когда же, опрокидывая прогнозы коллективного разума пятой планеты, красный гигант М2 полыхнул как сверхновая, не в сотни тысяч, а в сотни миллиардов раз увеличив яркость, то разочароваться в неверности своих расчётов он (этот всепланетный разум) не успел — шок испытала лишь отделившаяся от сгоревшего в звёздном огне материального субстрата ноосфера F8. И — повторно, через двести тысяч лет после случившегося! — нечаянно перешедшая границу между двумя мирами душа обитательницы третьей планеты звезды G2.
— Оленька! Родная! Не умирай!
Издалека — и не только через пространство, но и сквозь время — знакомый голос. Умоляющий. Исполненный болью и надеждой. Через двести тысяч лет и пятьсот парсеков призывающий вернуться на третью планету звезды G2. Женскую, заблудившуюся во времени и пространстве, душу. Её — Ольгину.
— Не умирай! Вернись!
Знакомый, желанный голос. Неповторимой, ласково властной интонацией всегда притягивающий Ольгину душу. И когда она в теле маленькой волосатой самочки радостно семенила за прапапой Ивана Адамовича. И многие, вероятно, тысячи поколений спустя, когда она, будучи нагой рыжекудрой Евой, млела в объятиях своего Адама — другого, более близкого его праотца.
