Приговор без обжалования - [3]

— А как же показания свидетеля о тени в проеме, Александр Александрович, что ты по этому поводу думаешь? — спросил Сошников.

Сергеев рассмеялся:

— Леонидыч, ты бы видел и слышал этого свидетеля, парень молодой, но с детства носит очки, зрение такое, что в армии служить не может, даже к нестроевой не годен. К тому же очень неуверенный, постоянно сам себе противоречит — то он что-то заметил, то вроде бы заметил, а может быть, и нет. Сам ведь хорошо знаешь, свидетели могут и приукрасить, и даже невольно приврать, выдавая свои фантазии и предположения за факты.

— А лом, арматуру, кол в доме искали?

— Обижаешь, Сергей Леонидович, не только в доме, но и в соседних дворах, в мусорных баках, в канавах. Ничего подобного не обнаружено. А ведь преступники, как правило, тут же избавляются от орудия преступления. Короче говоря, никаких улик в подтверждение версии о спланированном покушении найти не удалось.

— Так дело закрыто?

— Практически да, виновных в нарушении правил безопасности привлекут к ответственности.

— А если я все-таки продолжу расследование, не привлекая твоих ребят?

— Да пожалуйста, действуй, можешь даже ссылаться на наше сотрудничество. Если что-то нароешь — милости прошу, начнем с твоей помощью все сначала.

— Лады, спасибо за понимание. Тогда до связи, товарищ майор.

— Всегда буду рад твоему звонку, товарищ подполковник.

После этой беседы Сошников поехал в бизнес-центр на углу Старой Дворянской и Редутного переулка. Когда-то здесь располагался небольшой завод автокомпонентов, из открытых летом окон цехов пахло машинным маслом и металлической стружкой. В начале девяностых он обанкротился, не выдержав падение спроса на свою ставшую разом ненужной продукцию. Из одноэтажных серых зданий вывезли старенькие станки, немногочисленных рабочих предпенсионного возраста уволили. Новые хозяева заводской территории оборудовали все помещения под склады и начали сдавать их в аренду. Склады несколько раз горели, принося немалые, не покрываемые страховкой убытки владельцам, но снова и снова возрождались, как легендарная птица феникс. Однако лет десять назад их снесли, и на месте завода появилось современное высотное сооружение из стекла, железа и бетона. В нем и занимала целый этаж известная в городе телекоммуникационная компания, в которой трудился теперь Николай Семенович Марчук, с которым Сошников заранее договорился о встрече, упомянув о знакомстве с Инной Гореловой.

Бесшумный лифт быстро поднял детектива на девятый этаж, здесь уже прохаживался по ковровой дорожке на полу длинного коридора коренастый круглолицый мужчина средних лет, оказавшийся Марчуком. Он пожал Сошникову руку и предложил пообщаться в переговорной комнате.

В ней оказалось прохладно благодаря работе кондиционера. Марчук чай и кофе собеседнику предлагать не стал, сразу перешел к делу:

— Так вы представляете агентство «Префект» и выполняете заказ для Инны Валентиновны?

— Так точно.

— Очень рад быть ей полезным, пережить такое горе… Но Горелова — сильная женщина, она с ним справится. А что, собственно, вас интересует, ведь следствие закончено, не так ли?

— Инна Валентиновна не уверена, что это правильное решение.

— Понимаю, понимаю, и на то есть причины. Задавайте вопросы, Сергей Леонидович, постараюсь на них ответить.

— Я хотел бы побольше узнать о Кротове, Павленко и Валерии Гореловой.

— Лера сохранила в браке девичью фамилию — Листницкая. Что касается взаимоотношений этих людей с покойным Павлом Валентиновичем, то они были непростыми, весьма непростыми. Начну с того, что все четверо учились в одной школе, физико-математической, на углу Лермонтовской и переулка Соколова. Паша, то есть Павел Валентинович, был самым умным, самым способным, тут гены, я полагаю: дед — академик, директор НИИ, отец — профессор на мехмате. Горелов и Лера Листницкая, девушка красивая и неглупая, поступили туда в один год и на пятом курсе поженились. Вадик Кротов тоже учился в университете, но не на механико-математическом факультете, а на экономическом. Что касается Юры Павленко, то он прошел обучение в МФТИ, а потом вернулся в Южноград. В какой-то момент, лет пять назад, парни решили создать собственную фирму. Я в компьютерных науках плохо разбираюсь, но все их системы основывались на каких-то специальных математических методах, разработанных Гореловым. Он стал генеральным, Кротов — коммерческим директором, а Павленко — техническим.

— А Валерия Листницкая также вошла в состав учредителей?

— Насколько я знаю — нет, она прошла дополнительное обучение и работает главным бухгалтером. Ходили слухи, подчеркиваю — только слухи, но я, как начальник службы безопасности обязан был быть в курсе, что в одиннадцатом классе за Лерой ухаживали и Горелов, и Павленко, но она, понятное дело, выбрала Пашу.

— А почему?

— Все просто, коллега, Листницкая очень практична, а Павел Валентинович всегда стремился быть первым во всем. И это у него неплохо получалось.

— И что же, упомянутое вами соперничество продолжалось и после свадьбы Горелова и Листницкой?

— Мне об этом ничего не известно, не думаю. Юра просто стал другом семьи, в хорошем смысле этого слова.