Приглашение в ад - [49]
следующий ход.
Утром, после завтрака втроем — вместе с месье Жиро — восстановилась привычная атмосфера. Пани
Зося улыбалась — и в ее улыбке было что-то от маски. Эжен легко острил, Ян мягко иронизировал. Как будто
они все занимались выпечкой пирожных, а не исследованием секретной машины.
После завтрака Ян сказал:
— Эжен, двинем в подвал.
— Но вы же забастовали, Ян! Или вы перешли к штрейкбрехерам?!
— Я и то, и другое, Эжен. Вы удивляетесь?
— Я? Что касается моих преображений, то я не был только Наполеоном Первым и Марией Магдалиной.
Конечно, чувствую себя ущемленным. Однако готов подождать: жизнь бесконечна, пока мы не умрем…
— Эжен, если мы когда-нибудь расстанемся, я буду
по вас скучать.
— Спасибо, Ян. Я но вас уже скучаю…
Знал ли что-то Эжен или просто предчувствовал —
определить сложно.
Через несколько дней Ян вышел на улицу в плаще
— вовсю полыхала весна. Прошел половину квартала,
остановился, чтобы надышаться свежестью — подкатила
автомашина, открылась дверца, и Ян не успел оглянуться,
как очутился в автомобиле. На этот раз ему не зажимали
рот вонючей тряпкой, не заставляли дышать усыпляющим.
Просто двое похожих друг на друга мужчин крепко взяли
его на руки, один произнес:
— Мистер Эванс, все нормально, так надо. Сидите
спокойно.
Ян со дня выхода с пани Зосей в ресторан носил при
себе ее подарок — маленький браунинг. Его никто не
обыскивал, просто посадили в лимузин и куда-то везли.
“Опять похищение, — подумал Ян. — Впрочем, надо к
ним привыкать. Видимо, меня учат новому способу
общения между людьми. Способ не самый скверный.
Некоторых убивают…”
Примерно через три часа езды они въехали в
“морские ворота Франции”. Гавр с его чистыми, словно
только что умытыми улицами и соборами, нацелившими
острые готические шпили в серое моросящее небо, пере-
секли без остановок. Сидевший справа спутник отодвинул
занавеску, и Ян увидел берега Сены, сплошь заставленные
баржами, пароходами, парусниками, плавучими кранами,
яхтами. Слышались звон склянок, свист пара, лязг вагон-
ных колес, звон буферов, требовательные гудки портовых
буксиров. Сена в Гавре дышала полной грудью и труди-
лась вовсю.
Автомобиль подкатил к небольшому пассажирскому пароходу с непомерно длинной трубой, что
свидетельствовало о его почтенном возрасте. Один из спутников вручил Яну билет, кивнул в сторону судна:
— Поднимайтесь на борт.
Пассе жиров было немного. Через полчаса сиплый гудок возвестил об отходе. Когда вышли из акватории,
спутник сказал:
— Мистер Эванс, если желаете, здесь можно перекусить.
Как только пароход оставил позади залив Сены и вышел о Ла-Манш, началась качка. Спутник Яна вскоре
стал буквально зеленеть — видимо, он плохо переносил капризы моря.
— Выйдем на палубу, — предложил Ян, — идите, я вас сейчас догоню. И не беспокойтесь: я никуда не
денусь…
Спутник молча повиновался.
Ян сходил в буфет, купил пару лимонов. Поднялся на палубу, нашел провожатого, который жадно дышал
свежим ветром. Протянул ему лимоны.
— Сосите понемногу, говорят, здорово помогает. Спутник кивнул головой и с жалкой улыбкой
последовал совету.
В Па-де-Кале стало потише. Потом они вошли в устье Темзы, и судно прекратило раскланиваться с
берегами. Пароход ошвартовался в Тильбери. Отсюда до Лондона добрались на поезде. Поезд сменили на
метро. Метро в Лондоне было такое же грязное и неуютное, как и в Париже — Но передвигаться оно позволяло
быстро.
Был уже поздний вечер, когда спутник Яна подвел его к темному дому, позвонил и сказал:
— Мистер Эванс, тут вы останетесь до утра. Утром на вами приедут. Остальное мне неизвестно.
Дверь открылась, в прямоугольнике света возникла грузная фигура мужчины.
— Мистер Эванс? Добро пожаловать.
Ян шагнул в коридор.
— Проходите прямо. Вас ждут.
Ян отворил дверь в прихожую — и почувствовал, что у пего слабеют колени: навстречу ему, раскинув
руки, бежала Кристина…
Они долго стояли обнявшись, не говоря ни слова, слушая, как стучат их сердца.
— Кристя… Кристя… Кристя… — едва слышно шептал Ян, словно все еще не веря в чудо встречи.
— Это я… честное слово, это я, — счастливо улыбалась Кристина, с трудом освобождаясь из объятий
Яна. — Дай хоть посмотрю на тебя!
На Яна волнующе хлынула густая синева ее глаз, зовущая упругость губ. “Господи, какая же она
красивая! Как я мог столько времени жить без нее! Кто распоряжается нашими судьбами? И почему
распоряжается? К черту! К дьяволу! Всех! Неужели человек приходит в этот мир, чтобы, как нищий, стоять с
протянутой рукой, выпрашивая право на личное счастье? Неужели мы являемся сюда лишь для того, чтобы
чувствовать себя несчастными?..”
Кристина вся лучилась, лишь в темной глубине зрачков стояла тревога. У Яна сжалось сердце. Конечно,
ей трудно далось время разлуки. Сейчас он ни о чем расспрашивать не будет.
— Кристя, милая, запомни: я больше тебя никому не отдам. Никому и ничему. Ты поняла?!
— Нет! Нет! Не поняла. Ничего не поняла. Я сегодня сошла с ума! Я ничего не понимаю. Только хочу,
В книгу вошли лучшие стихи поэта из сборников разных лет, избранные поэмы и повесть в стихах «Ванька Дон-Кихот». Это серьезные размышления о мире и войне, о верности и долге, взволнованные строки о любви.
Накануне новых президентских выборов в России кандидату номер один угрожают терактом. Насколько все эти угрозы серьезны, решает разобраться капитан ФСБ Максим Лаптев, уже знакомый читателю по роману «Убить президента»...Среди персонажей этого иронического триллера — высшие правительственные чиновники, руководство кремлевской администрации, деятели разнообразных оппозиций, иностранные дипломаты, тележурналисты, газетчики, военные, киллеры, пациенты психушки, сотрудники спецназа и другие официальные лица.Писатель Лев Гурский хорошо известен читателям как автор романа «Перемена мест», по которому снят популярный телесериал «Д.
Роман латышского писателя входит в серию политических детективов «Мун и Дейли».«Гамбургский оракул» — роман о нравах западных политических кругов и о западной прессе. Частные детективы Мун и Дейли расследуют невероятно запутанную гибель главного редактора прогрессивной газеты.
Остросюжетный роман, который можно определить как "почти быль". Некоторые события, кажущиеся неправдоподобными, происходили в действительности с участием либо самого автора, либо его друзей и коллег. И наоборот, эпизоды и ситуации, которые выглядят вполне реальными, являются плодом воображения и игры. Граница между правдой и игрой размыта и проходит где-то внутри повествования. Такая фактура художественной ткани придает дополнительный смысл названию — серая зона лишена контрастности и четкой цветовой гаммы.
Узнав о готовящемся «Аль-Каидой» чудовищном по своим масштабам и последствиям террористическом акте, британские и американские спецслужбы мгновенно начинают действовать, но… Им не известно ничего: ни когда, ни где, ни что это будет за удар. Источников в «Аль-Каиде» нет, а внедрить агента невозможно. Если только…Они похожи друг на друга — Измат Хан, узник тюрьмы в Гуантанамо, бывший командир армии Талибана по прозвищу Афганец, и полковник Майк Мартин, ветеран десантных войск, — смуглый, худощавый, родившийся и выросший в Ираке.
Все началось с телеграммы, полученной Джоном Купером, затворником и интеллектуалом. «Срочно будь в фамильной вотчине. Бросай все. Семейному древу нужен уход. Выше голову, братишка».Но, прибыв на место встречи, герой видит тело мертвого брата, а вскоре убийцы начинают охоту и на него.Лишь разгадав семейную тайну, Джон Купер может избежать гибели.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.