Придворный - [169]

Шрифт
Интервал

«Ты, сладчайшая связь мира, посредство между небесным и земным, благосклонным смягчением преклоняешь горние добродетели к управлению тем, что ниже их, и, обращая мысли смертных к их первоначалу, их с ним сопрягаешь. Ты приводишь в согласие стихии, побуждая природу производить то, что рождается в преемстве жизни. Ты соединяешь разделенное, несовершенному даешь совершенство, неподобному – подобие, враждующему – дружбу, земле – плоды, морю – спокойствие, небу – животворный свет. Ты отец истинных наслаждений, милостей, мира, кротости, благоволения; ты враг грубой дикости, лени, – одним словом, ты начало и конец всякого блага. И поскольку тебе угодно обитать в цвете прекрасных тел и прекрасных душ и оттуда порой помалу являть себя глазам и умам достойных тебя видеть, думаю, что твоя обитель сейчас – здесь, среди нас» (IV, 70).


Участников беседы, и в их лице читателей книги, автор призывает увидеть в самих себе обитель высшей, Божественной Любви, создавшей и устроившей мир, – Любви, которая, по известнейшему слову Данте, «движет Солнцем и иными звездами»[89]. Сообразно этому и следует всем, государям и подданным, большим и малым, понимать свое предназначение. Вот для чего автор хочет, чтобы его придворный «был влюблен». Любовь, поднимаясь в его уме каждый раз до своих надмирных высот, будет наставлять его, не давая ему уклониться от своего истинного призвания.

* * *

В годы, когда начинает складываться абсолютизм, когда Европе грозят невиданные прежде по беспощадности религиозные войны, когда душа христианской цивилизации растлевается уничтожением цивилизаций Америки и черной работорговлей, Кастильоне упорно торит пути сохранения человеческого самостояния. Ему кажется, что небольшие, не обросшие чиновничьим аппаратом итальянские государства, в которых государь остается доступным для своих подданных, еще дают такую возможность. Но чтобы она стала реальной, рыцарство должно обрести ту цельность жизни и самосознания, которую предлагала этика трубадуров. Кастильоне дает новое развитие этике благородной любви. Рыцари должны стать поэтами – и не просто для приятного времяпровождения при дворе (хотя начинает Кастильоне именно с этого), но чтобы поэзия и одушевляющая ее любовь освящали их отношение к миру, к господину, к равным и низшим, к другу и врагу, делали их воинскую отвагу праведной, благородной, не чуждой милосердия и бережного уважения к трудам мирных людей. Ведь влюбленный смотрит на все и на всех светлым взглядом и ради той, которую он возвышенно любит, не может проявить себя жестоким, алчным, наглым перед любым земным существом.

Вот какие уроки мог извлечь из книги Кастильоне внимательный читатель-современник. Могут пригодиться они и нам с вами.

* * *

Есть смутный слух о том, что русский перевод «Придворного» появился еще в начале XVII века[90]. Никаких вещественных следов его никто не указал. Если этот слух не является плодом вымысла или недоразумения, такой перевод мог быть связан с первой попыткой приобщить русских дворян к европейскому образованию, предпринятой в 1602 году царем Борисом Годуновым. Ни один из восемнадцати молодых дворян, посланных им тогда для обучения во Францию, Англию и Германию, на родину не вернулся[91]; однако кто-то из них, добившись успеха в изучении языков, перевел книгу, находившуюся тогда в зените популярности, или с оригинала, или с одного из европейских переводов. В таком случае эта рукопись, возможно, поныне хранится в одной из старинных библиотек Европы.

То, что книгу Кастильоне не попытались перевести у нас ни в период реформ Петра, ни в течение остального XVIII века, не слишком удивляет. Русскому читателю могли показаться совершенно непонятными, например, слова о «целомудренной любви», а участие женщин на равных в беседе с мужчинами – предосудительным[92]. Рассуждения о том, что придворный должен уйти от господина, который приказывает делать нечто бесчестное (II, 23), звучали в абсолютистской России как крамола. Опасение русским цензорам могло внушать и то обстоятельство, что «Придворный» продолжал числиться в «Индексе запрещенных книг» католической церкви.

Исследователи-филологи отмечают несомненное влияние Кастильоне в мемуарах Екатерины II, написанных на французском и обращенных к европейскому читателю; но это остается фактом немецкой, а не русской культурной истории. На родине принцессы Софии, будущей императрицы всероссийской, «Придворный» и в XVIII веке продолжал пользоваться громадным уважением. Но в Россию он не проник даже в екатерининское царствование. Читая (и почитая) европейских авторов, ценивших Кастильоне и ссылавшихся на него, наши интеллектуалы того времени сами до его книги не добирались. Ее не упоминают ни «русский путешественник» Николай Карамзин, ни Константин Батюшков, прекрасно знавший итальянский язык и литературу и проживший несколько лет в Италии, ни Василий Жуковский (называем имена самых европейски ориентированных наших литераторов). Не найдем мы ссылок на «Придворного» и в сочинениях Пушкина.

* * *

И все-таки нельзя сказать, что огромное влияние, которое оказала книга Кастильоне на культуру Европы, не бросило никакого отблеска на культуру русскую. Через своих учителей начала XIX века – французских и английских авторов – развитые представители русского дворянства восприняли идущую от Кастильоне идею благородной непринужденности (или «небрежности»), свободы, простоты в манере держать себя и одеваться, в делах воинской доблести, в искусстве. Естественной парой этой непринужденности мыслилась «грация» – еще один знакомый нам термин Кастильоне.


Рекомендуем почитать
Средневековые французские фарсы

В настоящей книге публикуется двадцать один фарс, время создания которых относится к XIII—XVI векам. Произведения этого театрального жанра, широко распространенные в средние века, по сути дела, незнакомы нашему читателю. Переводы, включенные в сборник, сделаны специально для данного издания и публикуются впервые.


Сага о Хрольве Жердинке и его витязях

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Младшие современники Шекспира

В стихах, предпосланных первому собранию сочинений Шекспира, вышедшему в свет в 1623 году, знаменитый английский драматург Бен Джонсон сказал: "Он принадлежит не одному веку, но всем временам" Слова эти, прозвучавшие через семь лет после смерти великого творца "Гамлета" и "Короля Лира", оказались пророческими. В истории театра нового времени не было и нет фигуры крупнее Шекспира. Конечно, не следует думать, что все остальные писатели того времени были лишь блеклыми копиями великого драматурга и что их творения лишь занимают отведенное им место на книжной полке, уже давно не интересуя читателей и театральных зрителей.


Похождение в Святую Землю князя Радивила Сиротки. Приключения чешского дворянина Вратислава

В книге представлены два редких и ценных письменных памятника конца XVI века. Автором первого сочинения является князь, литовский магнат Николай-Христофор Радзивилл Сиротка (1549–1616 гг.), второго — чешский дворянин Вратислав из Дмитровичей (ум. в 1635 г.).Оба исторических источника представляют значительный интерес не только для историков, но и для всех мыслящих и любознательных читателей.


Фортунат

К числу наиболее популярных и в то же время самобытных немецких народных книг относится «Фортунат». Первое известное нам издание этой книги датировано 1509 г. Действие романа развертывается до начала XVI в., оно относится к тому времени, когда Константинополь еще не был завоеван турками, а испанцы вели войну с гранадскими маврами. Автору «Фортуната» доставляет несомненное удовольствие называть все новые и новые города, по которым странствуют его герои. Хорошо известно, насколько в эпоху Возрождения был велик интерес широких читательских кругов к многообразному земному миру.


Сага о гренландцах

«Сага о гренландцах» и «Сага об Эйрике рыжем»— главный источник сведений об открытии Америки в конце Х в. Поэтому они издавна привлекали внимание ученых, много раз издавались и переводились на разные языки, и о них есть огромная литература. Содержание этих двух саг в общих чертах совпадает: в них рассказывается о тех же людях — Эйрике Рыжем, основателе исландской колонии в Гренландии, его сыновьях Лейве, Торстейне и Торвальде, жене Торстейна Гудрид и ее втором муже Торфинне Карлсефни — и о тех же событиях — колонизации Гренландии и поездках в Виноградную Страну, то есть в Северную Америку.


Морфология волшебной сказки. Исторические корни волшебной сказки

Владимир Яковлевич Пропп – выдающийся отечественный филолог, профессор Ленинградского университета. Один из основоположников структурно-типологического подхода в фольклористике, в дальнейшем получившего широкое применение в литературоведении. Труды В. Я. Проппа по изучению фольклора («Морфология сказки», «Исторические корни волшебной сказки», «Русский героический эпос», «Русские аграрные праздники») вошли в золотой фонд мировой науки ХХ века. В книгах, посвященных волшебной сказке, В. Я. Пропп отказывается от традиционных подходов к изучению явлений устного народного творчества и обращается сначала к анализу структурных элементов жанра, а затем к его истокам, устанавливая типологическое сходство между волшебной сказкой и обрядами инициации.


Цифры не лгут. 71 факт, важный для понимания всего на свете

Канадский ученый, эколог и политолог Вацлав Смил знаменит своими работами о связи энергетики с экологией, демографией и реальной политикой, а также виртуозным умением обращаться с большими массивами статистических данных. Эта книга, которая так восхитила Билла Гейтса, обобщает самые интересные материалы, которые Смил пишет для журнала IEEE Spectrum – одного из ведущих научно-инженерных изданий мира, и представляет собой актуальное руководство для понимания истинного положения дел на нашей планете.


Как устроен мир на самом деле. Наше прошлое, настоящее и будущее глазами ученого

Наша сегодняшняя жизнь перенасыщена информацией, однако большинство людей все же не знают, как на самом деле устроен наш мир. Эта книга освещает основные темы, связанные с обеспечением нашего выживания и благополучия: энергия, производство продуктов питания, важнейшие долговечные материалы, глобализация, оценка рисков, окружающая среда и будущее человека. Поиск эффективного решения проблем требует изучения фактов — мы узнаем, например, что глобализация не была неизбежной и что наше общество все сильнее зависит от ископаемого топлива, поэтому любые обещания декарбонизации к 2050 году — не более чем сказка.


Человеческий рой. Естественная история общества

«Эта книга посвящена захватывающей и важной для любого человека теме – осознанию себя как части общества и рассмотрению самого феномена общества под лупой эволюционных процессов в животном мире. Марк Моффетт сравнивает человеческое общество с социальными образованиями общественных насекомых, и эти сравнения вполне уместны. И его последующий интерес к устройству социальных систем у широкого круга позвоночных, от рыб до человекообразных обезьян, не случаен. Как эволюциониста, его интересы связаны с выявлением причин и факторов, влияющих на трансформации социального поведения у разных таксонов, роли экологии в усложнении общественных связей, с поиском связей между морфологическими и психологическими преобразованиями, в конечном итоге приведших к возникновению нашего вида.