Приднестровский беспредел - [10]

В саду один за другим грохнули два мощных взрыва, послышались дикие вопли.

«Монки,» — прохрипел кто-то рядом с Михой. Автоматный огонь немного ослабел. Кажется, румыны отходили. «Слава Богу!..»

Высоко над головой с резким свистящим звуком пролетели длинные огненные стрелы и через мгновение ухнули где-то сзади.

— «Катюша»? — спросил в темноту Миха.

— «Алазань»! — ответила темнота.

Миха знать не знал, что такое «алазань», но звук голоса из темноты был чертовски приятен: это был голос Митяя.

В этот момент опять раскатисто шандарахнули пушки. С новой силой затарахтели автоматы. В обход сада у лесополосы вырулил румынский бэтээр и, скосив башню, принялся поливать окопы из крупнокалиберного пулемета. За первым появился второй, потом третий. С другой стороны, с поля, донесся хорошо слышный в шуме боя лязг траков. «Ебтать, танк!..» Но танк — хер с ним, он был еще далеко. А вот бэтээры… Не переставая стрелять, они шпарили прямо на Миху. Метрах в тридцати от окопов с них кулями посыпались пехотинцы.

Миху снова захлестнула волна животного страха. Палец заклинило на спусковом крючке. Миха дергал и дергал собачку, пока не почувствовал, что автомат больше не трясется как живой в его руках. «Патроны кончились…» Миха дико мотнул головой вправо, влево, опять вправо. Он видел, как Митяй, выпустив все патроны, ныряет в окоп. Он видел, как сосед справа, уронив автомат, пытается дрожащими руками справиться с одноразовым гранатометом. А бэтээр был уже совсем близко, и румынам — огромным, увешанным оружием монстрам — оставалось сделать всего два шага, чтобы разорвать его, Миху, на части.

И тогда, совершенно обезумев от страха, Миха выдрал из нетвердых рук соседа стеклопластовую трубу «осы» и влепил гранату точно в морду головного бэтээра. Потом, с остервенением срывая кольца, швырнул в набегающих румын одну за другой обе эргэдэшки. Он был готов кидать в них все, что попадалось под руку — автомат, камни, комья земли, — он отгребался от них руками и ногами, как от кошмарного сна. Он подхватил с земли автомат так и не собравшегося с мыслями соседа, направил в сторону «плохих» и нажал на спуск.

И так он стрелял, пока хватало патронов. А потом оказалось, что все уже закончилось. Бэтээры скрылись за деревьями (последним, дымясь, уполз тот, Михин), пехота разбежалась, танк на поле, похоронив несколько снарядов где-то в стороне, за землянками, и, поймав выстрел из РПГ, по-рачьи, пятясь, отошел.

«Как, все?..» Миха не поверил. Он даже вылез животом на бруствер, чтобы удостовериться, что румыны действительно ушли, а не спрятались, залегли где-нибудь поблизости, чтобы выскочить как чертик из табакерки, когда Миха будет этого меньше всего ожидать.

«Они таки да ушли,» — успокоенно констатировал он в тот момент, когда чья-то рука стащила его обратно в окоп. Он обернулся и оказался лицом к лицу с командиром взвода.

— Ты что, сдурел? Убьют.

— А, это ты? Привет, — сказал Миха, еще совершенно ошалелый.

— Привет-привет, — без особого энтузиазма ответил Дима. — Слышишь, Собакин, ты не видел, кто бэтээр подбил?

— Я… — нерешительно произнес Миха.

— Ты?! — в тоне взводного не было ни капли доверия.

— Я, — уже уверенней повторил Миха.

— Точно он, — вмешался нетвердым голосом сосед справа. — Я тут того… маленько замешкался, а он…

— Молодчина, — хлопнув Миху по плечу, сказал взводный и, подумав, добавил: — Ничего не скажешь. Молодчина. С боевым крещением тебя.

«Только вот о крещении ни слова,» — автоматически отметил Миха.

Потом, когда взводный ушел, он уселся на матрас и закурил. Окурок дрожал в его пальцах, а рядом, в темноте, приходя в себя, шмыгал носом Митяй.

…Чуть позже пришла машина за убитыми и ранеными. Миха не пошел на них смотреть. Впечатлений для первого дня и без этого было достаточно.

— … На стамбульском базаре особенно выгодно покупать шмотки из кожи, — с апломбом заявил Вячеслав, зализанный гелем самоуверенный «челнок»-переросток. Для того, чтобы придать еще большую убедительность своим словам, он выпятил губу и помахал указательным пальцем. — Правда, турецкая кожа — не самого лучшего качества, но, к счастью, совковые лохи об этом пока не знают…

— А аппаратуру? спросила сидевшая через место впереди обтянутая самопальным котоном жирная бандерша. — Где лучше брать аппаратуру?

— Ну, уважаемая, вы явно не по адресу намылились, — презрительно усмехнулся Вячеслав. — Если вам нужна аппаратура, вам в Шарджу надо было ехать…

— Куда? — почему-то смутилась бандерша.

— В Шарджу… — повторил, явно заскучав, Вячеслав. — Или в Дубаи…

— В Обьединенные Арабские Эмираты, — пояснил Валера, серьезный, сдержанный мешочник, слева.

— А-а, в Эмираты… — протянула бандерша с прежним непониманием на лице.

Вячеслав покачал головой и отвернулся к окошку. «Жлобы… Плебеи…» Продолжать разговор, даже просто видеть все эти протокольные хари — не хотелось. Несколько секунд тупо подергав зрачками вслед за проносящимися снаружи деревьями, он достал из-за пазухи плоскую металлическую флягу и отхлебнул добрую порцию белой.

Все сразу стало отлично. Он улыбнулся сам себе, пробормотал под нос изуродованный куплет какой-то песенки и расслабленно откинулся на спинку сиденья.