Причуды любви - [10]

А Френсис, отлично знавший, когда и что нужно сказать, небрежным тоном заговорил о своей племяннице и о том, какой у нее интересный и загадочный характер. Он не находил ее особенно красивой; правда, у нее необыкновенная кожа и прекрасные глаза и волосы, но черты лица не совсем правильные.

— Я бы не сказал, что она красива, — заметил он, — еще и потому, что с красотой женщины ведь неразрывно связаны мягкость и нежность, а моя племянница всегда напоминает мне черную пантеру в зоологическом саду, хотя, конечно, трудно сказать, какой бы она была, если бы кто-нибудь сумел ее приручить.

Подобные замечания, естественно, могли только разжечь интерес лорда Танкреда и усилить обаяние, во власти которого он уже находился, а Френсис знал, кто его слушает, и не бросал впустую ни одного слова. Затем он резко переменил разговор, снова заговорив о Канаде, и развивал эту тему до тех пор, пока железнодорожным магнатам не стало скучно и они распрощались. Когда все четверо спустились вниз и слуги стали помогать гостям одеваться, хозяин обратился к лорду Танкреду:

— Вы, может быть, останетесь выкурить сигару? — и вскоре они уже, как накануне, сидели в уютном кабинете Маркрута.

— Надеюсь, дорогой мой, вы сегодня получили все нужные сведения о Канаде, — начал Маркрут. — Более влиятельных людей, чем сэр Филипп и полковник, вы вряд ли найдете. Я просил…

Но лорд Танкред вдруг перебил его.

— Меня Канада уже нисколько не интересует! Я пришел к другому решению, и если вы не отказываетесь от своих слов, то я женюсь на вашей племяннице, причем мне решительно все равно, дадите ли вы ей приданое, или у нее не будет ни гроша!

Таким образом, желание Френсиса Маркрута исполнилось. Однако он не выразил ни малейшего удивления — только слегка приподнял брови и, пустив несколько колечек голубоватого дыма, ответил:

— Я никогда не отказываюсь от своих слов. Но только не люблю, когда люди поступают опрометчиво. Значит, вы, увидев мою племянницу, решили, что она подходит вам? Я, однако, должен сказать, что у нее тяжелый характер, и думаю, что каков бы ни был мужчина, ему нелегко будет справиться с ней и подчинить ее себе как жену.

— Я не люблю прирученных женщин, — ответил лорд Танкред. — Меня, собственно, и прельстило в ней то, что ее трудно будет покорить. Боже мой, видели ли вы когда-нибудь подобное высокомерие! Да, мужчине придется напрячь весь свой ум, чтобы суметь подойти к такой женщине.

— Ну, знаете, она может со всех сторон оказаться неприступной. Я это говорю вам теперь, чтобы вы потом не сказали, что я вас не предупредил.

— Почему она смотрит на меня с такой ненавистью? — начал было Танкред, но тут же остановился.

Это было характерно для него: раз он решился, то не станет унижаться до расспросов и выпытывать то, что впоследствии сам может узнать. Но одно обстоятельство он непременно хотел выяснить: действительно ли она согласилась выйти за него замуж? Если да, то, по-видимому, у нее были на то свои причины, и хотя он прекрасно знал, что его личность не имела тут никакого значения, тем не менее ему казалось, что Зарой руководили не низменные соображения. Лорд Тристрам всегда любил опасные игры: объезжал горячих лошадей, убивал свирепых животных; так почему бы ему не взять непокорную жену? Это ведь придает браку очаровательную пикантность. Но, будучи честным с самим собой, он не мог скрывать от себя, что тут дело было не в одном спортивном инстинкте, — Зара чем-то очаровала его, а потому она должна принадлежать ему.

— Вы имеете право расспросить меня о ее жизни, — милостиво разрешил Френсис. Он пришел в восхищение от сердечного порыва лорда Танкреда, в котором чувствовалась широта души, был какой-то королевский размах. Маркруту это нравилось еще и потому, что сам он никогда не делал мелких ставок. — Но так как вы, по-видимому, не собираетесь меня расспрашивать, — продолжал он, — я расскажу вам сам. Она дочь Мориса Грея, брата известного полковника Грея из Хинтингдона. Сейчас она вдова, вот уже в течение года, а перед тем была безукоризненной женой и преданной дочерью. Возможности ее темперамента еще впереди.

Лорд Танкред вскочил с кресла. Одна мысль о ней и ее темпераменте заставила его всего задрожать. Неужели он в нее влюбился? В течение одного вечера?

— Теперь мы можем поговорить о делах, милейший мой, — продолжал Френсис. — Как я уже говорил, у нее будет царское приданое.

— Это меня совершенно не интересует, Френсис, — ответил лорд Танкред. — Я повторяю, что хочу иметь эту женщину своей женой, а обо всем прочем вы, если хотите, можете переговорить с моим адвокатом, причем я прошу вас все ее состояние закрепить за ней. Единственное, что я хочу знать — это уверены ли вы, что она согласна выйти за меня замуж?

— Вполне уверен, — и финансист прищурил глаза, — я бы и не заговорил об этом, если бы не был вполне уверен.

— В таком случае, дело решено, и я даже не стану расспрашивать, почему она согласилась. Я вообще ни о чем не стану расспрашивать, кроме того, когда я снова могу увидеть ее и когда мы можем обвенчаться?

— Приходите завтра ко мне в Сити [3]. Мы позавтракаем и все обсудим. Я должен сначала поговорить с ней и завтра скажу вам, когда вы сможете прийти. А повенчаться, я думаю, — в начале ноября.