Причеши меня - [50]
Зато смерть как символическое завершение трансформации или лучшее решение абсолютно неразрешимого конфликта — мощный прием. Хороший пример — «Жизнь А. Г.» Вячеслава Ставецкого. Аугусто Авельянеда уже не вернет власть, да она ему и не нужна. И его народ не даст ему жить обычной жизнью. И посмешищем в клетке он больше быть не может, это переросли и он, и замученная Испания. И его мечты о звездах мертвы. Новая жизнь требует, чтобы все старое умерло. Так и происходит.
Мюнхгаузен как-то сказал: «Вы слишком серьезны, улыбайтесь, господа». Джокер говорил почти о том же. И в общем оба правы. Иногда абсурдное разрешение любовно нагнетаемого, кажущегося неподъемным конфликта — самое разумное и верное из возможных. И отталкивать такой вариант, когда он просится, а других нет, не стоит.
• Да, в конце романа «Стража! Стража!» Терри Пратчетта злобная дракониха перестала пожирать жителей Анк-Морпорка не в результате эпичной битвы с Ваймсом и Моркоу, а потому что влюбилась в другого дракона и улетела в закат с ним, ведь любовь можно найти всюду.
• Да, в «Капитане Два Лица» день спасла старая бабулька-пиратка, потому что старость бывает очень разная, и далеко не всегда это недержание и деменция.
• Да, люди, готовые убить друг друга на дуэли, могут спасаться от дикого кабана в одних кустах, там закорешиться и забыть о своих терках — потому что, черт возьми, что может быть хуже дикого кабана?
Но чеховские ружья, которые объяснили бы происходящее, нужно вовремя развесить: второй дракон пусть отсвечивает в сюжете с самого начала, бабуля говорит двусмысленные фразы, а кабаны ведут себя агрессивно. И хорошо, если это будет не один-единственный элемент иронии на весь текст. Лучше быть готовым, что кто-то обвинит вас в притягивании за уши и скажет, что ему не хватило драматизма и пафоса. Но у жизни есть чувство юмора (как говорили в «Догме» Кевина Смита, «взять хотя бы утконоса»). Ни авторам, ни читателям не стоит отказывать в этом себе. Так интереснее.
Непонятны причины происходящего — нет реалистичной картинки — нет веры. Распространяется это на самые разные сюжетные элементы, а не только на поведение и отношения героев. Ведь иногда источником конфликта становятся не отдельные поступки и даже не сложные эмоциональные связи, а само устройство мира, следствием которого они являются. Например, некое фантдопущение[26].
Не так давно в России вышел роман «В конце они оба умрут», где нам показывают последний день двух подростков в очень необычном мире. То есть мир-то обычный, наш, только ребята сами знают, что проживают Свой Последний День. Они не больны раком и не ждут падения метеорита. Им просто позвонили и предупредили: «Вы умрете сегодня, этого не изменить, оторвитесь напоследок». Так звонят каждому, есть организация, которая за это отвечает. Вот и всё. Книга — абсолютное чудо с точки зрения посыла: цените жизнь. Она скоротечна, ее нужно заполнять тем, что хочется вам; не бойтесь жить. И мальчики идут прощаться с миром. На их знакомстве, чувствах по поводу близящейся смерти, мыслях строится основной конфликт, и именно здесь прячется нюанс. У существования Отдела Смерти нет обоснования. Из кого он состоит, из медиумов? Из инопланетян, из профессоров теории вероятности, из путешественников во времени, из роботов? А откуда у них все телефонные номера мира? А как погибают, например, президенты? Пытаются ли что-то исправить их спецслужбы? А что насчет терактов? А катастроф? Отдел Смерти помогает их предотвращать? Увы, мы не узнаем этого. Отчасти такая ситуация понятна (пусть не сама история с Отделом Смерти, но мало ли у нас секретных структур?), но есть недовольные читатели, которым очень хотелось получить объяснения.
Идея сложна; риск сморозить глупость, пытаясь ее обосновать, велик. Все мы так или иначе сталкиваемся с этим выбором: найти какой-никакой (возможно, слабый) «обоснуй» или предложить читателю пофантазировать самому. Я обычно выбираю первое. Здесь главное — быть готовыми к тому, что кто-то все равно разнесет все ваши попытки. Неважно, будете ли вы опираться на теорию гравитонов, на неизвестные области генетического кода, на таинственный фермент, выделенный из костей давно вымершего вида мамонтов… Все-таки сложно это — сталкиваться с неизведанным, непонятным, опасным. Так и хочется порой все поотрицать. Что нам и показал 2020-й.
Людей, задающих вопросы: как функционируют ваши летучие корабли, откуда взялся Отдел Смерти, почему ваши привидения засасываются в пылесос и прочее, прочее, прочее, — можно понять. Как и со стилистикой, классика жанра здесь загоняет нас в некоторые рамки и задает ожидания.
• В крепкой фантастике механику самых невероятных технологий можно в той или иной мере понять, а порой они даже с успехом применяются потом в науке.
• Фэнтези это тоже касается: артефакты, стихии, альтернативная модель Дарвина, боги — насытить необычный мир объясняющими его деталями просто.
• Добавить «обоснуй» мистике, опять же, несложно: оккультизм изучают и практикуют веками.
Дом Солнца окутала тьма: царь его сам шагнул в пламя и отдал пламени всю свою семью. Мертв и величайший царев воевода, не вырвавшийся из клубка придворных распрей. Новому правителю не остановить Смуту и Интервенцию; всё ближе Самозванка – невеста Лунного королевича, ведущая армию крылатых людоедов. Ища спасения, он обращается к наёмникам Свергенхайма – Пустоши Ледяных Вулканов. Их лидер вот-вот ступит на Солнечные земли, чтобы с племянником нового государя возглавить ополчение. Но молодые полководцы не знают: в войне не будет победителя, а враг – не в рядах Лунной армии.
1870 год, Калифорния. В окрестностях Оровилла, городка на угасающем золотом прииске, убита девушка. И лишь ветхие дома индейцев, покинутые много лет назад, видели, как пролилась ее кровь. Ни обезумевший жених покойной, ни мрачный пастор, слышавший ее последнюю исповедь, ни прибывший в город загадочный иллюзионист не могут помочь шерифу в расследовании. А сама Джейн Бёрнфилд была не той, кем притворялась. Ее тайны опасны. И опасность ближе, чем кажется. Но ответы – на заросшей тропе. Сестра убитой вот-вот шагнет в черный омут, чтобы их найти.
Австрия, 1755 год. Императрица Мария Терезия бьётся за то, чтобы жизнь подданных стала благополучнее и безопаснее, а свет Науки и Справедливости достиг каждого уголка страны. Но земли Габсбургов огромны: где-то не стихают бунты, а где-то оживают легенды и сама ночь несёт страх. Когда в отдалённой провинции начинаются странные смерти, в которых местные жители винят вампиров, императрица отправляет проводить расследование Герарда ван Свитена – врача, блестящего учёного и противника оккультизма. И Мария Терезия, и доктор настроены скептично и считают происходящее лишь следствием суеверий и политических интриг.
Эта книга воспроизводит курс лекций по истории зарубежной литературы, читавшийся автором на факультете «Истории мировой культуры» в Университете культуры и искусства. В нем автор старается в доступной, но без каких бы то ни было упрощений форме изложить разнообразному кругу учащихся сложные проблемы той культуры, которая по праву именуется элитарной. Приложение содержит лекцию о творчестве Стендаля и статьи, посвященные крупнейшим явлениям испаноязычной культуры. Книга адресована студентам высшей школы и широкому кругу читателей.
Наум Вайман – известный журналист, переводчик, писатель и поэт, автор многотомной эпопеи «Ханаанские хроники», а также исследователь творчества О. Мандельштама, автор нашумевшей книги о поэте «Шатры страха», смелых и оригинальных исследований его творчества, таких как «Черное солнце Мандельштама» и «Любовной лирики я никогда не знал». В новой книге творчество и судьба поэта рассматриваются в контексте сравнения основ русской и еврейской культуры и на широком философском и историческом фоне острого столкновения между ними, кардинально повлиявшего и продолжающего влиять на судьбы обоих народов. Книга составлена из статей, объединенных общей идеей и ставших главами.
Владимир Сорокин — один из самых ярких представителей русского постмодернизма, тексты которого часто вызывают бурную читательскую и критическую реакцию из-за обилия обеденной лексики, сцен секса и насилия. В своей монографии немецкий русист Дирк Уффельманн впервые анализирует все основные произведения Владимира Сорокина — от «Очереди» и «Романа» до «Метели» и «Теллурии». Автор показывает, как, черпая сюжеты из русской классики XIX века и соцреализма, обращаясь к популярной культуре и националистической риторике, Сорокин остается верен установке на расщепление чужих дискурсов.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В новую книгу волгоградского литератора вошли заметки о членах местного Союза писателей и повесть «Детский портрет на фоне счастливых и грустных времён», в которой рассказывается о том, как литература формирует чувственный мир ребенка. Книга адресована широкому кругу читателей.
Лаконичное и обманчиво простое руководство по писательскому мастерству, которое научит видеть и чувствовать определенные элементы прозаического текста, техники и режимы повествования; различать эти элементы, чтобы эффективно использовать их и оттачивать мастерство. Каждая глава включает примеры из мировой классики с остроумными комментариями Урсулы Ле Гуин и упражнения, которые можно выполнять в одиночку или в группе. Все упражнения тренируют основные элементы нарратива: как рассказывается история, что движет ее вперед, а что тормозит. На русском языке публикуется впервые.
Внутренняя сила скрыта в каждом из нас, нужно лишь осознать это. В этой книге потомственный шаман-тольтек дон Хосе Руис делится историями, практиками и медитациями, которые помогут раскрыть свой природный потенциал и выйти на новый уровень самопознания и жизни.
В своей новой книге Дмитрий Горелышев дает аналитические и раскрепощающие упражнения для рисования набросков с фигуры, рекомендации по организации личной практики, а также ответы на наиболее часто задаваемые вопросы. Эти упражнения помогут как начинающим рисовальщикам, будь то иллюстраторы, художники-любители или студенты художественных вузов, так и профессиональным художникам разнообразить практику рисования человека, сделать ее по-настоящему увлекательной и полезной.
Авторская методика Александра Рыжкина из 6 этапов, основанная на двадцатилетнем опыте преподавания, — уникальное прикладное пособие для всех, кто хочет овладеть навыками академического рисунка головы человека. С помощью пошаговых указаний и подробных пояснений вы добьетесь искусного исполнения, глубины, цельности и выразительности рисунка в своих работах.