Прежде чем увянут листья - [25]

— Станьте в строй! — только и остается скомандовать лейтенанту.

Вечером вместе с Рошалем Юрген заходит в помещение его отделения. Он заверяет командира, что только поприсутствует при разговоре с Цвайкантом и не будет ни во что вмешиваться. Просто его интересует, какие тот даст объяснения…

Солдаты вскакивают. Вагнер готов отдать рапорт, но лейтенант останавливает его и разрешает сесть. Он внимательно разглядывает Цвайканта и сразу же приступает к делу:

— Нам следует кое-что обсудить, вернее, с вами будет говорить ваш командир отделения. Так не должно больше продолжаться. Мы не можем свести всю боевую подготовку к работе с вами. Отделение, весь взвод обязаны овладеть необходимыми знаниями и умениями, причем овладеть в совершенстве. Придет день, и вы заступите в наряд на государственной границе. Не исключены ситуации, когда вам придется принимать самостоятельные решения в считанные секунды. Служба на границе требует не только ясной головы, но и физической тренированности, выдержки, смелости, терпения, стремительности действий. Вы должны научиться хорошо владеть оружием, преодолевать полосу препятствий и вести рукопашный бой. Не обижайтесь на меня, но на занятиях вы производите жалкое впечатление. Вы не хотите или не можете?

Цвайкант улыбается:

— Первое предположение исключите сразу. Если бы я не хотел, то нашел бы другие средства, причем такие, что вы вряд ли сочли бы возможным разговаривать со мной так, как сейчас. Поэтому остановимся подробнее на втором предположении. Во-первых, люди отличаются по своим природным способностям и к тому же являются продуктом предшествующего образа жизни. Это давно доказано, а что касается меня, это абсолютно бесспорно. Далее, в отличие от животного человек существо мыслящее. Он перманентно стремится к познанию, понимая, что является продуктом тысячелетней эволюции, а его сознание — результат высокоразвитой и организованной материи. Следовательно, потенции людей различны, хотя у всех тело выполняет во все возрастающем объеме функции носителя сознания. При этом физические способности тела уменьшаются ровно в такой мере, в какой в них отпадает необходимость для поддержания жизни…

Рошаль протестующе поднимает руку:

— Довольно! Теперь я хотел бы осветить этот вопрос, но без экскурсов в историю… Вопрос: опасность войны уже устранена из нашей жизни?

— Думаю, что нет.

— Можно ли войну предотвратить?

— Конечно. По этому весьма спорному на первый взгляд вопросу я довольно подробно высказался на первом занятии по политической подготовке.

— Вот об этом и речь. Войну можно предотвратить, если ее противники будут полны решимости сделать это. Это требует предельного напряжения сил от каждого из нас, а вы, товарищ рядовой, делаете слишком мало. И если вы в ближайшее время не станете серьезнее, мне придется вами заняться.

Цвайкант оглядывает всех присутствующих и изменившимся голосом, в котором уже нет былой уверенности, говорит:

— В принципе приходится с вами согласиться. Но дело в том, что до сих пор я не имел никакого отношения к воинской службе.

— В программе любого университета предусмотрена военная подготовка, — возражает Юрген.

— Разумеется, но есть масса способов увильнуть от нее.

Рошаль завершает разговор:

— Предлагаю рядовому Вагнеру взять над вами шефство, а вам советую проявлять побольше старания.

— Я проявлю…

Готовясь к проведению теста на наблюдательность и внимание, Юрген знакомится с сержантом Майерсом чуть ближе. Тест задуман как спортивное упражнение и включает восемь показателей. Он помогает выявить физические данные, волевые качества, выносливость и ловкость каждого солдата. С учетом результатов строится последующее индивидуальное воспитание и обучение.

Разработав тест, лейтенант знакомит с ним личный состав взвода, определяет последовательность выполнения упражнений, указывает на сложности теста, дает советы. А вечером, захватив гитару, направляется в лесок за казармой, садится на сколоченную кем-то скамью. Но поиграть ему не удается: сразу раздаются чьи-то шаги, голоса. По ним лейтенант узнает Майерса, который ведет солдат своего отделения. Командира взвода никто не замечает.

— Садитесь! — командует Майерс. — Постараемся за несколько минут расставить все по своим местам. Тест довольно простой, любой с ним справится. Это надлежит усвоить прежде всего. Предстоит несколько раз подтянуться, пробежать несколько сот метров и сделать другие упражнения, о которых и говорить не стоит. Немножко усилий — и дело в шляпе! Заметьте, совсем немножко усилий.

Кое-кто из солдат пытается возразить.

— Прыжки у меня не получаются, — замечает один, а другой напоминает о требовании командира взвода отнестись к тесту как можно серьезнее.

Юрген прислушивается. Судя по всему, Майерс хорошо вошел в роль.

— Лейтенант по-своему прав, — говорит он, — требуя от нас полной отдачи. Но я рассуждаю так: мы изучаем новое ремесло, может, необычное, однако необходимое. И не нужно все это драматизировать.

Солдат не унимается:

— Значит, вы относитесь к тесту иначе, чем командир взвода?

— Что значит «иначе»? Вы, видно, не поняли меня. Если я что-то подчеркиваю, то только для того, чтобы это всем стало ясно. Понятно? Чтобы не было недоразумений. Иногда вещи представляются более сложными, чем они есть на самом деле. Так вот, до сих пор у меня было лучшее отделение и таким оно должно остаться! И запомните: лучшее отделение всегда имеет преимущества! И еще одно: стоит кому-либо отстать в прыжках, к черту летят показатели всего отделения. Случись такое со мной, я бы тренировался день и ночь, пока прыжки не стали бы для меня удовольствием. Интересы отделения — прежде всего. Я понятно говорю?