Преступления за кремлевской стеной - [8]

«У меня нет ответов на эти вопросы, — говорит дочь Малиновского Наталья Родионовна, — но если речь вести о маршалах Победы — Коневе, Рокоссовском, моем отце, — то лучше было бы соорудить их мемориал либо на Новодевичьем, либо на Поклонной горе. Это не только им была бы память, но и тысячам солдат их армий и фронтов. Я надеюсь дожить еще до того дня, когда смогу без видеокамер и соглядатаев прийти на могилу отца и посадить там любимый его барвинок. В конце концов не хочу каждый раз спотыкаться взглядом о доску с именем Вышинского, которая установлена рядом…»

Их совсем немного — тех, кто ходит на Красную площадь как на кладбище. Для большинства же это в недавнем прошлом священное место превратилось в сценическую площадку: то рок-музыканты, то Ростропович, то циркачи-трюкачи, то анпиловцы с перекошенными показушной яростью ртами — наследники коммунаров, которые от циркачей почти ничем не отличаются. Пляски на костях…

Можно сказать, что и над телом вождя мирового пролетариата поглумились вдоволь. Зачем? Душа отлетела, преступный мозг остановил свою деятельность еще до смерти, можно было предать тело земле, но не тут то было…

Шесть суток непрерывного действия. Поток делегаций в Горки, траурный поезд с телом Ильича из Горок в Москву, девятьсот тысяч человек, прошедших перед тробом Ленина в Доме Союзов, подготовка Мавзолея и сами похороны — все требовало пристального контроля. Эти решения были обсуждены неоднократно.

Из стенограммы заседания комиссии 23 января 1924 г.

МУРАЛОВ:… Кроме трудящихся нашего Союза Республик, естественно, желание возникает и у всего пролетариата увидеть своего вождя. Я полагаю, вполне целесообразным, поскольку позволят обстоятельства, с точки зрения врачебной и физиологической, устроить склеп так, чтобы все делегаты, откуда бы они ни приезжали, могли видеть Ильича. С того момента, когда будет опасность в смысле разложения, ведь мы сможем заделать склеп наглухо.

САПРОНОВ: Как желательно — чтобы гроб только видели или гроб будет открытый?

ДЗЕРЖИНСКИЙ: Конечно, только гроб…

ВОРОШИЛОВ: Вся речь Н. И. Муралова — это чепуха. Я бы сказал позор. Он говорит, что выгодно, когда будут приезжать массы и поклоняться праху Ильича. Дело не в трупе. Мне думается, что нельзя нам прибегать к канонизированию. Это — эсеровщина. Нас могут просто даже не понять. В чем дело? Мы перестали быть марксистами-ленинцами. Если бы Владимир Ильич слышал речь Муралова, он не похвалил бы за это. Ведь культурные люди сжигают труп, и остается пепел в урне… Я был на могиле Маркса, чувствовал подъем… нужно устроить склеп, сделать хорошую могилу, но не открытую. Все будут знать, что здесь лежит то, что осталось от нашего великого учителя, и сам он будет жить в наших сердцах… Не нужно превращаться под влиянием величайшего горя, которое настигло, в ребят, которые теряют всякий политический разум. Этого делать нельзя. Нас начнут травить наши враги со всех сторон. Крестьяне это поймут по-своему — они, мол, наших богов разрушали, посылали работников ЦК, чтобы разбивать мощи, а свои мощи создали. Кроме политического вреда, от этого ничего не получится. Я оставляю за собою право заявить Политбюро свое мнение.

БОНЧ-БРУЕВИЧ: Политбюро постановило сделать склеп… Что касается того, чтобы оставить гроб открытым, это — вопрос очень большой. Политбюро этот вопрос не решало, был разговор только о склепе. Что касается канонизирования, то я не боюсь. Мы можем написать целый ряд статей, брошюр и т. д. по этому поводу. Я считаю, что нужно устроить просто склеп, как, например, имеется могила Достоевского, Тургенева…

ДЗЕРЖИНСКИЙ: Быть принципиальным в этом вопросе — это быть принципиальным в кавычках. Что касается мощей, то ведь раньше это было связано с чудом, у нас никакого чуда нет, следовательно, о мощах не приходится говорить. Что касается культа личности, это не есть культ личности, а культ в некоторой степени Владимира Ильича… Здесь говорили, что В. И. протестовал бы против этого. Да, такие люди, как В. И., отличаются величайшей скромностью. Ведь мы другого Ильича не имеем. Он лично не мог бы здесь сказать что-либо, так как сам для себя он не судья, а второго, подобного ему, к кому бы это можно было применить, нет. Если наука может действительно сохранить его тело на долгие годы, то почему бы это не сделать. Царей бальзамировали просто потому, что они цари. Мы это сделаем потому, что это был великий человек, подобного которому нет. Для меня основной вопрос — можно ли действительно сохранить тело…

АВАНЕСОВ:… Дело не в культе личности и т. д. Но тяжело все-таки видеть все время Ильича мертвым. Мне казалось, что было бы лучше на этом месте поставить памятник, хорошую скульптуру, изображающую его могучую фигуру. Почему она не может удовлетворить больше, чем мертвое тело? Мне кажется, что все обстоятельства и наука и т. д. все-таки не дадут гарантии сохранения живости тела, придется создавать искусственную маску, почему же не сделать это в виде памятника?..

АБРИКОСОВ:… Тот метод, к которому мы прибегли, — метод общепринятый. Он очень хорош и может явиться ручательством за то, что труп предохранится от гниения в течение нескольких лет, но в том случае, если не делается вскрытие, если кровеносные сосуды наливаются этой жидкостью и труп оставляется в таком виде. Так как в данном случае была необходимость сделать и вскрытие, то это вскрытие всегда несколько нарушает эффект бальзамирования. Это вполне понятно, потому что при вскрытии перерезаются сосуды, и из сосудов часть консервирующей жидкости вытекает, теряется… Резюмируя, я должен сказать, что будут происходить процессы высыхания и изменения внешнего облика. В дальнейшем могут присоединиться и процессы разложения, когда кожа высохнет как следует, сделается пергаментной, как это бывает на мумиях, а в тех частях, где не высохнет, подвергнется распаду. Имеется еще один способ… Теперь же наложить на лицо тонкую восковую маску, которой придать облик, соответствующий нормальному облику.