Преступления за кремлевской стеной - [7]
Всего для благоустройства некрополя потребовалось добыть 1750 кубических метров гранита.
К середине апреля 1947 года все строительные работы были закончены. 1 Мая — до начала парада и демонстрации на Красной площади — благоустроенный некрополь осмотрели руководители Коммунистической партии и Советского правительства. В центре высились четыре бюста — Я. М. Свердлова, М. В. Фрунзе, Ф. Э. Дзержинского и М. И. Калинина».
В наши дни отношение к «красному некрополю» изменилось. «Лечь рядом с Ильичем врагу не пожелаешь», — утверждает Валентин Каркавцев.
«Родственники похороненных у Кремлевской стены плачут. Но не от нахлынувших воспоминаний, а от обиды.
Когда хоронили Гагарина, толпа любопытствующих, которых у Мавзолея во всякую пору достаточно, допытывалась у родственников: «А вы кем ему приходитесь?» Теперь любопытства меньше, лишь изредка кто-нибудь из приезжих, завидев печальную фигуру в темных одеждах, дежурно поинтересуется: «Вы у Сталина на могиле были? Вы кто — не правнучка его?» Потом пробьет урочный час, откроется эта калиточка, и струйка праздного народа, уже отягощенного покупками из ГУМа, потечет мимо стены, скользя равнодушными взглядами по одинаковым черным доскам с фамилиями и датами. И мало кому придет в голову, что здесь — кладбище, что лизать мороженое и тыкать пальцем в доски: «Надо же, и этот здесь!» — на погосте не принято…
Но сюда приходят не из одной только праздности. Приходят на могилы родных.
Дочь известного маршала, одного из немногих, отмеченных орденом Победы, рассказывала мне, как ломала в себе чувство отвращения ко всем здешним кремлевскогэбэшным порядкам:
— «Вы куда?» — встречает меня у загородки крепыш с голубыми петлицами. «К отцу». Показываю паспорт. В ответ ни «здравствуйте», ни «пожалуйста». Открывает секретную дверцу, снимает трубку: «Пришли к такому-то. Дочь». Мне — ленивый кивок: проходи. А там, у стены, когда я останавливаюсь у доски с именем отца, я затылком чувствую, как с кремлевских башен ловят каждое мое движение три видеокамеры. Они тщательно следят, как я ставлю цветы, как иду за водой, как отношу потом на место пустое ведро.
Думал ли кто из устроителей красного погоста, что у тех, кого они с дежурно-официальными почестями хоронят «в стенке», есть матери, жены, дети? Что на могиле положено посадить деревце, а в родительскую субботу прийти на поминки, плеснуть покойному водки в стакан и накрыть его горбушкой?
Что, наконец, и матери, и жены, а потом и дети тоже соберутся в иной мир и пожелают, чтоб их похоронили рядом с родней?
Вообще-то до оттепельных шестидесятых этот вопрос как бы и не существовал. Похоронен в стене — гордитесь издалека. Когда в 1967 году скончался министр обороны Р. Я. Малиновский, вдова его Раиса Яковлевна робко попросила начальство, чтоб погребли его на Новодевичьем, «по-человечески». Начальство отвечало: «Министр, маршал — по протоколу положено в Кремлевской стене. Это ж высшая почесть!» Однажды, уже в наше время, накануне 50-летия Победы, видимо, следуя правилам «высшей почести», кремлевские охранники отказали Раисе Яковлевне — блокаднице, фронтовичке — принести цветы к могиле мужа за день до праздника, 8 мая: «Завтра будет доступ для всех. Поставите цветы прилюдно. А сегодня нельзя».
— А почему вы удивляетесь? — спрашивает меня собеседник, который ходит на поминки «к стене» уже много лет. — Они же боятся, что мы, загримировавшись под жен и детей, протащим в букете бомбу. А завтра, в праздник, им подниматься на трибуну Мавзолея. И тут сработает мой часовой механизм… Нет, если даже мне и удавалось принести папе цветы накануне праздника, их выбрасывали тут же, едва ли не на моих глазах.
Послабления хрущевской оттепели закончились быстро. Очередной «Коржаков» сказал однажды, где-то в середине 70-х: «Пора кончать с этой вдовьей самодеятельностью. Приносят вазы, цветы в горшках. Чего доброго, деревья скоро начнут высаживать». Под черными досками большевиков и маршалов установили уродливые гранитные вазы и воткнули в них «от партии и правительства» по четыре пластмассовые гвоздики. Всем поровну — и легендарному командарму Михаилу Фрунзе, и страдальцам 1937-го, и их палачу Вышинскому…
А Раиса Яковлевна Малиновская, не обращая внимания на эти пластмассовые почести, ежедневно приносила мужу букет живых цветов. В «маршальском» доме на Грановского даже пытались ее урезонить: «Ведь разоритесь — каждый день по букету». Она «твердо ответила: «А на что мне пенсию платят, если не на это?»
Что делать с красным погостом? В недавнюю пору, когда яростные поборники сплошных политических преобразований стали обсуждать, где предать земле тело коммунистического вождя и что потом делать с его Мавзолеем, возник и этот вопрос — о прочих кремлевских могилах. Предложений было два.
Первое: воссоздать некое подобие стены на Кунцевском кладбище и разместить там урны с прахом коммунистических апостолов в том же порядке, что и сейчас. Предложение второе, наиболее замечательное: раздать урны наследникам — пусть хоронят, где считают нужным. Где они собираются искать наследников девятнадцатилетнего большевика Яна Смилги, погибшего в 17-м, Вацлава Воровского или, скажем, Клары Цеткин?..
Власть и любовь. Как эти понятия существуют рядом? Именно на этот вопрос отвечает книга «Кремлевские любовницы». Читатель «заглянет за кулисы» театра политической жизни страны, узнает некоторые пикантные подробности из биографий известных людей: Ленина, Сталина, Берии, Булганина, Вишневской, Давыдовой и многих других. Увидит, как личная жизнь (или ее отсутствие) прямо или косвенно влияет на общественную деятельность и наоборот — как ради политических идеалов приходится жертвовать личными интересами…
В очередной раз в центре внимания Валентины Красковой семейные, тайны «кремлевских вождей». На этот раз автор рассказывает о матерях, многие из которых при жизни не были до конца поняты своими детьми, а в некоторых случаях подвергались даже гонениям. Автор не претендует, естественно, на полный обзор имен всех знаменитых кремлевских тещ — в рамках данной книги это сделать невозможно. Но даже те немногие из них, которые представлены здесь, способны поразить воображение любого человека многообразием своих неповторимых индивидуальностей.
Эту книгу с интересом прочтут все, кого волнуют не только интимные подробности власть предержащих, но и взаимоотношения между народом и властью. Обилие исторических фактов из личной жизни обитателей Кремля позволяет читателю приподнять плотную занавесь тайн и окунуться в полную интриг и пикантных подробностей закулисную жизнь московских правителей. Чем же отличается любовь по-русски от прочих любовей на свете? Чтобы дать подробный ответ на этот вопрос, включая философскую подкладку плотской любви во все времена и у всех народов и авторскую интерпретацию эротики и секса в приложении к житию сильных мира сего от начала веков до наших дней и написано это увлекательное исследование.
Новая книга Валентины Красковой открывает тайны закулисной жизни Кремля. Она рассказывает о людях, которые не любят появляться на публике, но именно в их руках сосредоточена власть. Кем на самом деле являются фавориты Екатерины II, сталинские палачи и современные «серые кардиналы»?.. Книга, которую вы держите в руках, ответит на эти и многие другие вопросы.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Борьба за власть в Кремле — это война тайных и явных кланов. Возникнув в глубокой древности, меняя свои формы, но сохраняя прочность связей, кланы благополучно дошли до наших дней. Фракции, партии, команды, союзы, группы — соратников, землячества — это всего лишь современные слова-маскировки, за которыми скрывается грозная мощь кланов. А основу клана всегда составляет семья. Неприступность цитадели российской власти, по мнению автора книги — это блеф всегда временных обитателей Кремля. На деле крепость Кремля напоминает проходной двор, через который непрерывной чередой проходят кланы властолюбцев. Среди страстей человеческих именно властолюбие занимает первое место.
Книга о том, как всё — от живого существа до государства — приспосабливается к действительности и как эту действительность меняет. Автор показывает это на собственном примере, рассказывая об ощущениях россиянина в Болгарии. Книга получила премию на конкурсе Международного союза писателей имени Святых Кирилла и Мефодия «Славянское слово — 2017». Автор награжден медалью имени патриарха болгарской литературы Ивана Вазова.
Собрание моих статеек на темы создания героя, мира и некоторые другие. В основном рассматривается в контексте жанра фэнтези, но пишущие в других жанрах тоже могут отыскать для себя что-нибудь полезное. Или нет.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Эссе. Опубликовано: Игорь МАРКОВ (Игорь Росоховатский). Е-существа против людей? Газ. «Зеркало недели» (Киев) от 21.11.1998.
Как в разных городах и странах отмечают День Победы? И какую роль в этом празднике играют советские военные памятники? В книге на эти вопросы отвечают исследователи, проводившие 9 мая 2013 г. наблюдения и интервью одновременно в разных точках постсоветского пространства и за его пределами — от Сортавалы до Софии и от Грозного до Берлина. Исследование зафиксировало традиции празднования 9 мая на момент, предшествующий Крымскому кризису и конфликту на юго-востоке Украины. Оригинальные статьи дополнены постскриптумами от авторов, в которых они рассказывают о том, как ситуация изменилась спустя семь лет.