Прекрасна и очень несчастна, или Кто кинул маленькую принцессу - [12]

Я кивнула в знак того, что уяснила преподнесенную мне информацию, а затем более внимательно присмотрелась к лежащим на столе бумагам. Поняв, что Борисов все это время читал материалы моего дела, спросила его, затаив дыхание:

– Ну, что, доктор, плохи мои дела, да? Больной скорее мертв, чем жив?

Вряд ли кого-то мог обмануть мой делано беззаботный тон, да и голос предательски дрожал от волнения. Борисов внимательно смотрел на меня, не торопясь с вердиктом. Наконец он произнес:

– Конечно, улик против вас более чем достаточно, но и к следствию вопросов не меньше.

Бросив на адвоката взгляд, полный благодарности, я медленно проговорила:

– А вы действительно на моей стороне?

Мужчина удивленно вскинул бровь:

– Конечно, я же ваш защитник.

– Ну, мало ли, – я пожала плечами. – Всякое, знаете ли, бывает. С другой стороны, – я усмехнулась, – выбор-то у меня невелик.

– Это правда, – усмехнулся Борисов. – У вас есть хоть какие-то соображения относительно того, кто мог убить Захарова?

– Знал бы прикуп… – начала я и тут же осеклась. Господи, только день в тюрьме, а уже начинаю разговаривать на местном сленге.

– Нет, – спокойно проговорила я. – Не имею ни малейшего представления о том, что произошло.

– Подумайте, – попросил мужчина, – может быть, все же что-нибудь вспомните.

Я отрицательно помотала головой.

– Но зато знаете что?! – неожиданно вспомнив утренний разговор, оживилась я. – Мы тут с девочками в камере подумали, – поймав удивленный взгляд Борисова, только рукой махнула, – и кое до чего все же додумались.

– Неужели? – адвокат усмехнулся и откинулся на стуле. – Девочки в тюрьме – они такие, они много до чего могут додуматься.

Я обиженно засопела, решив не реагировать на выпад.

– Ну, так вот… – продолжила свою мысль. – В общем, знаете, офис Захарова располагается в старинном дореволюционном здании. А что, если там есть какие-то потайные ходы или скрытые комнаты имеются?

– Как в рыцарских замках, что ли? – усмехнулся Борисов. Еще один юморист-самоучка.

– Понимаю, – я виновато улыбнулась. – Это звучит дико, но ведь проверить-то стоит? – словно утопающий, хваталась я за любую соломинку. – В конце концов, не мог же убийца испариться без следа. Где-то же он прятался все это время и как-то же вышел в итоге незамеченным.

– Да, я тоже об этом думал. Не переживайте, я рассмотрю все варианты, вплоть до проверки воздуховодов.

В тот момент все былые обиды были забыты. По крайней мере, на минуту уж точно! Волна благодарности сбила меня с ног, отбросив едва ли не в объятия Борисова – я еле сдержалась, чтобы не кинуться ему на шею. А все потому, что он не выказал ни малейшего сомнения в моей невиновности, он мне верил, хотя и совершенно не знал. Но может, я его просто не так поняла?

– Так, значит, вы мне верите? – решила уточнить я на всякий случай.

– Конечно! А не стоит? – недоуменно воскликнул адвокат.

– Нет… Да… То есть… Я не знаю… Просто… Ведь все улики против меня, сами же сказали.

Борисов как-то странно посмотрел на меня, а затем неожиданно скользнул взглядом вниз и брезгливо поморщившись, спросил:

– А что у вас за наряд?

Все! Этого оказалось достаточно, чтобы чары развеялись, прекрасный принц вновь превратился в злейшего врага. О, как же хорошо знаком мне этот его взгляд. Сколько лет я пыталась его забыть, и вот снова. Но на этот раз Борисову не удастся насладиться моим унижением. Довольно! Гордо вскинув голову, я сложила руки на груди и ответила:

– А что? Не нравится? – я обнажила зубы в улыбке. – Конечно, не Коко Шанель, так здесь и не дом моды. Я уж не говорю о том, что у меня отродясь вкус не водился, откуда ему взяться-то у меня, у деревенщины.

В этот момент я поймала себя на мысли, что неосознанно переняла манеру разговора Майи, и ужаснулась – ниже падать некуда.

– Простите, – я устало провела руками по волосам. – Просто день выдался тяжелый, – исподлобья бросив взгляд на Борисова, крайне удивилась, заметив его смущение.

– Да нет, – ответил он, – это мне следует извиниться за свою бестактность. Просто вырвалось.

Ага, плавали, знаем эту твою несдержанность.

– В общем, – мужчина захлопнул папку и поднялся, – я прямо сейчас займусь вашим делом, а вы уж потерпите немного. Уверен, мне удастся добиться вашего освобождения в самое ближайшее время.

Столь обнадеживающее заявление заставило мое сердце биться так часто, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Неужели это возможно? А я-то уже собралась здесь провести если не остаток жизни, то значительную ее часть.

– Правда? Вы думаете, у вас получится? – если бы надежда могла открывать двери, я бы прямо сейчас оказалась на свободе.

– А почему нет? Вы невиновны, а я, как вы сами сказали, лучший в городе адвокат. А то и во всей стране, – Борисов весело мне подмигнул. – По-моему, поводов для оптимизма более чем достаточно!

Глава шестая Семь лет тому назад

Напора красоты не может сдержать ничто! (Глядя на прореху в своей юбке.)

Ф. Раневская

Снова ночь без сна. Моя вторая ночь в этом заведении. Правда, на этот раз хотя бы не на пустой желудок. Вопреки ожиданиям, тюремная еда оказалась вполне себе сносной. Хотя, может быть, просто сказалось мое вынужденное суточное голодание. Отбившись от расспросов сокамерников равнодушным: «Адвокат приходил. Так себе, ни рыба, ни мясо», я уберегла себя от дальнейших разговоров, которые непременно последовали бы, скажи я, кто именно взялся меня защищать.