Преданный дар - [7]

К дальним пределам.

Сколько снов былых и теней знакомых,

Сколько тайных дум ты пробудишь в сердце,

Славный дом царей, Птоломеев слава,

Град Александра!

Не тобой ли полны напевы наши,

Не твои ли песни несутся ныне

Под суровым небом, в полях безбрежных

Руси далекой?

Но скользит ладья. Уже волны Нила

Под килем ее увенчались пеной,

И вдали встают над песком пустыни

Тайные зданья.

Ты пришел в страну, неустанный странник,

Где века хранят роковые чары,

Где в бездонной тьме тайников подземных

Мумии тлеют.

Подойди к очам неподвижным сфинкса,

Разгадай загадку мистерий Нила,

Прочитай слова потаенных знаков

В храме Аммона!

К нам скорей вернись – и тебя мы встретим

Полным новых сил, озаренным солнцем,

И с тобой прославим в согласных гимнах

Древний Египет.

Вслед Петру Бартеневу мчитесь, ветры,

С высоты небесной развейте тучи;

Пусть бессмертный Гелий ему сияет

С тверди лазурной.

16 октября 1913 Москва

«Лежу, покрывшись козьей шкурой…»

Лежу, покрывшись козьей шкурой,

На ложе в хижине моей,

Огонь потух, и ночью хмурой

Я снова думаю о ней.

Кругом молчанье, – но покоя,

Увы, не знать тебе, пастух:

Судьбы безжалостной рукою

Встревожен твой спокойный дух.

Пускай она не слышит зова,

Пускай безумьем я объят, –

Но имя Низы снова, снова

Уста усталые твердят.

Бессонной ночи долги пени…

Я раб жестокого царя.

Поет петух. Ночные тени

Уводит яркая заря.

Туманы розовые встали,

Светил небесных гаснет взгляд…

Но имя прежнее в печали

Уста усталые твердят.

24-25 октября 1913

«На мраморе плеч – венки цветов…»

На мраморе плеч – венки цветов,

На пурпуре губ – слова заклятий…

Сегодня я жизнь отдать готов

За миг роковой твоих объятий!

Тревожишь во сне ты мой покой,

Лукавый твой взор прожег мне очи.

О, как беспокоен мыслей рой

Под темным покровом долгой ночи.

В душе непокорный огонь зажжен,

Томят меня вновь ночные тени,

Опять я влекусь, стрелой сражен,

Во храме любви лобзать ступени.

27 ноября 1913

«Я о тебе опять мечтать готов…»

Я о тебе опять мечтать готов…

Тебя не знал я, знать тебя не буду,

Но образ твой влечет меня повсюду,

Тебя люблю, к тебе летит мой зов.

Один во тьме, услыша звук шагов,

Я жду тебя, готов поверить чуду.

Едва во сне печаль на миг забуду –

И о тебе опять мечтать готов.

И вот я здесь наедине с собой,

В уединенном тихом кабинете…

Мой тяжкий путь указан мне судьбой,

И не разбить вовек оковы эти.

Я отдался на волю чуждых снов

И о тебе опять мечтать готов.

25 января 1914

«Приди ко мне и дай тебя обнять…»

Приди ко мне и дай тебя обнять…

Одни с тобой простерты мы на ложе,

Твои уста сегодня мне дороже,

Чем мой триумф, и золото, и рать.

Твои уста хочу я целовать,

Отдавшись ласкам и шепча всё то же,

Пусть ночь летит, безумно ласки множа,

Я не могу и не хочу устать.

В палатке мы. Вокруг нас дремлет стан.

Но мы — одни, и прошлое – обман.

Пускай заря зажжет свои зарницы,

Она найдет на ложе нас с тобой.

Я буду и пред битвой роковой

Вновь целовать и очи и ресницы…

26 января 1914

«Шумит уныло кров дубрав…»

Шумит уныло кров дубрав.

Бреду во мгле тропинок влажных,

На ласки девушек продажных

Былое счастье променяв.

Я не один в глуши лесной,

Не знаю сам, куда влекомый:

Невозвратимый и знакомый

Со мною образ, образ твой.

До 13 февраля 1914

«Я снова петь хочу хребты родимых гор…»

Я снова петь хочу хребты родимых гор,

Стада, бродящие по берегу речному,

Жару полдневную, вечернюю истому

И стройных пастухов ленивый разговор.

Вручите мне опять Сицилии цевницы,

Богини вечные! Один, в вечерний час,

Я с ними буду петь огонь любимых глаз,

Ланиты смуглые и длинные ресницы.

Я буду петь о том, что любо пастухам:

Как весел лай собак, как мирен отдых стада,

Как сладостна порой под вязами прохлада,

Когда уста прильнут к пылающим устам.

13 февраля 1914

«Как сердце мне томит любовной болью…»

Как сердце мне томит любовной болью

В лучах зари зовущая свирель!

Меня оплел тоски безумной хмель,

Меня влечет к простору и раздолью.

И от страниц поблекших старых книг

Исходит вновь священный запах лавров,

И острый звук вакхических литавров,

Как молния, прорезал сонный миг.

Как душно мне, как знойно дышит тело!

И силы нет сорвать покровы чар,

И утра зов опять зажег пожар

В моей душе, где долго искра тлела.

15 июня 1914

«Опять в окно гляжу тоскливо…»

Опять в окно гляжу тоскливо

На дали вечные полей,

За лесом лес, за нивой нива,

Извивы пыльные колей.

В просторах холод веет властно,

От кровель изб клубится дым, –

А поезд мчится так бесстрастно

Путем намеченно слепым.

Долина, речка – мимо, мимо!

Полей просторы вновь ровны, –

А позади лишь клочья дыма –

Мои развеянные сны.

Сентябрь 1914

«В прохладных комнатах с лепными потолками…»

В прохладных комнатах с лепными потолками,

Средь бюстов мраморных и запыленных книг,

Умели вы плести узлы своих интриг,

Умели чувствовать и плакать над стихами.

Вас поутру будил призывный рог охот,

Волнуясь, ждали вас любимых гончих своры, –

А летним вечером не молкли разговоры

В аллеях липовых, у серебристых вод.

Порой бросали вы веселые затеи;

Вас с книгой находил зардевшийся восток,

И шли стучаться вы, поднявши молоток,

В ворота тайные «Вернувшейся Астреи».

Без пряных радостей мир сумрачен и пуст;

И с жизнью вашей вы играли своенравно:

И нимфы стройные, и вкрадчивые фавны

Стекались к вам на зов с улыбкой алых уст.

Вы тлеете давно, и всё истлеет с вами,