Преданный дар - [3]

Но пред тобой смутится всякий воин.

Так чужестранец странно беспокоен,

Вступая в дом неведомых владык.

Ты мне даришь объятий опьяненье,

Дыханья жар, безумный свет в очах, –

А я хотел с молитвой на устах

На алтарях сжигать тебе куренья.

Но если я милей, чем ладан мой,

Бери меня, и властвуй надо мной!

1915

«Что золото, и сила, и почет…»

Что золото, и сила, и почет

Перед твоей всесильной красотою?

Везде весна, доколе ты со мною,

Везде любовь, без горя и забот.

Куда меня мой рок ни поведет,

Пройду везде с поднятой головою:

Твоя любовь дарована судьбою,

И дар иной мне сердца не влечет.

Пускай судьба, по-прежнему покорна,

В венки цветов вплетает мне упорно

И гордый лавр, и величавый дуб:

Я всё отдам, коленопреклоненный,

За этот взор, куда-то устремленный,

За этот зов твоих любимых губ.

1915

«Дождь осенний льется глухо…»

Дождь осенний льется глухо,

Дальний гром не различить;

Где-то дряхлая старуха

Тянет трепетную нить.

Над костром согнулись тени

Трех таинственных сестер;

К ним струится на колени

Нитей рвущийся узор.

Нити рвутся, ткутся нити,

Смерть приходит, жизнь идет –

Всё туманней, всё сокрытей

Мне судьбы моей черед.

Дождь осенний льется глухо,

Вдалеке грохочет гром, —

Но бесстрастная старуха

Не грозит веретеном.

Дни сомнений, дни печали,

Вас не трудно позабыть:

Скорби в сердце миновали

И не рвется наша нить.

1915 д. Рафаловка

«Скользя на послушной машине…»

Скользя на послушной машине

В пыли Галицийских дорог,

Я полон забытых тревог,

В душе пробудившихся ныне.

Мне грустно, что ты не со мной…

Быть может, минуты летучи,

И где-то сбираются тучи

Пролиться нежданной грозой.

Мы мчимся в полете размерном

В седой и далекий туман,

Деревья, сады, как обман,

Мелькают виденьем неверным;

Темнеет безлюдный покой;

Всё версты, а путь не короче, –

И в час наступающей ночи

Мне грустно, что ты не со мной…

1916

«Темных волнений и снов довольно!..»

Темных волнений и снов довольно!

Смутное сердце, беги от них!

Пламя объятий развеет вольно

Ветер весенний ночей сырых.

Тучи светлеют, зари предтечи;

Где-то далёко пропел петух;

Жаркие ласки минувшей встречи

Меньше и глуше тревожат дух.

Пусть я безумен, пусть сердцем болен:

Утро и в сердце развеет тень.

Раб Афродиты, на миг я волен,

Гордо вступая в грядущий день.

[1914]

«Пусть тяжелый путь предначертан роком…»

Пусть тяжелый путь предначертан роком

Сквозь туман и мрак, по сырым долинам –

Ты со мной пойдешь, и меня в дороге

Ты не оставишь.

Где-то там, во тьме, где прядутся нити,

Где сидят, согнувшись, седые пряхи,

Нам в один узор неразрывный слиты

Наши дороги.

Пусть идут года неизменным кругом,

Холодеет кровь неприметно в жилах,

Борозды ведут по челу морщины,

Кудри белеют:

Мы вдвоем с тобой эти годы встретим,

Как встречали мы молодые годы,

И рука с рукой, мы сойдем спокойно

В темную бездну.

1916

«Спокоен дух, уверившийся в Боге…»

Спокоен дух, уверившийся в Боге;

Долины жизни светлый лед покрыл;

В прозрачном небе, в золотой дороге,

Яснеют трепетанья райских крыл.

С красой земной не трудно расставанье

Для неземной красы иных пустынь.

Лобзаний жала, страсти трепетанья,

Туманы счастья – сердце, всё отринь.

Моей любви, пленительной и нежной,

Последний взгляд – но не печальный, нет!

Мы встретились во тьме метели снежной,

И встретимся, где днем и ночью свет.

[1920]

«Среди дубрав одетых в багрянец…»

Среди дубрав одетых в багрянец,

Средь сосен вековых, прямых, как свечи,

Я не ищу ни с кем желанной встречи,

Покой души изведав наконец.

Звучите вы, веселые подковы,

Лети вперед, быстрее, верный конь!

В моей крови безумный стих огонь,

И сердцу мил деревьев гул суровый…

MAGICA

«Грядущих лет пророчески не ведаю…»

Грядущих лет пророчески не ведаю,

Но не боюсь нежданных перемен;

Бедою ли подарит, иль победою –

Перед судьбой я не склоню колен.

Не юноша, ведомый Афродитою,

Не мореход, дельфинов легких друг, –

Я на груди ношу кольчугу скрытую,

И тайный знак врачует мой недуг.

В глаза Сибилл гляжу с улыбкой строгою

Кому из них приказ мой незнаком?

Сокрыт плащом иль окаймленной тогою,

Мой знак гласит неслышным языком.

Но никогда за тайною беседою

Не снял я с уст молчания печать:

Грядущих лет пророчески не ведаю –

И не хочу пророчества узнать.

«Еще вчера сухим покровом…»

Еще вчера сухим покровом

Клонились травы на лугах –

А ныне ветры хором новым

Поют в очнувшихся листах.

В могучих ливнях силы теней

Дожди ночные принесли,

И волны тайных откровений

Встают неслышно от земли.

Сегодня мне, игрою рока,

В природе тайны больше нет,

И в шуме яростном потока

Стихийный слышу я привет;

Я смело знаю сердцем смелым

Мою магическую власть –

И сладко мне горячим телом

На травы влажные упасть.

В траве горят алмазов зерна –

Дары супружеские гроз,

Ко мне слетается покорно

Толпа лиловая стрекоз.

Цветы реки в воде лазурной

Открыли светлое кольцо –

И ветер радостный и бурный

Мне бьется бешено в лицо!

[Июнь-июль 1914]

«Снова свет бросает ночи…»

Снова свет бросает ночи

Вызов ярого огня.

Та же ты, и те же очи

Тускло смотрят на меня.

Свет трепещет. Волей Парок

Мы не раз с тобой вдвоем.

Я молчу. Мой пояс ярок

Трисмегистовым огнем.

Не смотри с мольбой покорной,

Мех разорванный зашей!

При огне, как бисер черный,

Взоры острые мышей.

Ты не скроешь твой подарок,

Как не скроешь день за днем!

Я молчу. Мой пояс ярок

Трисмегистовым огнем.