Праздники, звери и прочие несуразности - [32]

— Жалкий собиратель зверушек и к тому же язычник, — ласково улыбнулся мне Макгрейд, взъерошив свою рыжую шевелюру.

— А вы, — говорю, — прово́дите больше времени в дурацкой исповедальне, чем за благоустройством этих ужасных дорог и мостов.

Тут приехал Робин Гиртон, смуглый человечек с ястребиным носом и задумчивыми карими глазами, создававшими впечатление, что он витает в облаках. На самом же деле, как и все работники «Объединенной африканской компании», которых я знал, он был человеком острого ума. Открывал рот только в крайнем случае, а так сидел, словно погруженный в транс. И вдруг тихим голосом, с легким североанглийским акцентом выдавал реплику, умнейшую и абсолютно по делу, которая коротко суммировала все, о чем добрых полтора часа велись горячие споры.

Элегантно устроившись на стуле, он взял поданный ему стакан пива и обвел взглядом присутствующих.

— Как здорово, правда? — с энтузиазмом воскликнула Мэри.

Робин сделал глоток и с серьезным видом кивнул.

— Я так понимаю, нас сюда вызвали, чтобы, как всегда, сделать за Мартина его работу, — сказал он.

— Э, постойте, — запротестовала Мэри.

— Если вы пришли с таким настроем, то, я считаю, вам лучше сразу уйти, — заявил Мартин.

— Мы уйдем, как только пиво у вас закончится, — успокоил его Макгрейд.

— Что значит — сделать за меня мою работу?

Робин сказал так:

— Я приношу куда больше пользы обществу, продавая ему зрелую фасоль и десятки метров изготовленной в Манчестере материи, тисненной изображением аэропланов, чем вы, вешающий жителей направо и налево за убийство собственных бабушек, которые, вполне возможно, заслужили такую участь.

— Я никого не повесил за время, что я здесь, — огрызнулся Мартин.

— Даже удивительно. При таком скверном управлении следовало бы ждать каждую неделю хоть одного повешенного.

Слушая их со стороны, можно было бы подумать, что они друг друга терпеть не могут, а на самом деле они были лучшими приятелями. В таком узком европейском кругу учишься выстраивать хорошие отношения с людьми твоего цвета кожи. Никакой расовой дискриминации. Просто даже весьма продвинутые африканцы, жившие в Мамфе или приезжавшие сюда в гости, не захотели бы общаться с белым контингентом, понимая, с учетом их повышенной чувствительности, что будет обоюдное ощущение неловкости.

Я решил, что пора всех призвать к порядку, и, схватив пивную бутылку, застучал ею по столу. И тут же из кухни послышались: «Да, сэр» и «Сию секунду, сэр».

— Это ваше первое разумное действие с момента моего прихода, — сказал Робин.

Появился Санта с подносом, уставленным напитками, и, когда наши стаканы снова наполнились, я объявил:

— Я требую тишины.

— Бог ты мой. Прямо-таки диктатор, — добродушно прокомментировал Робин.

— Всем известно, что Мартин отличный парень, — начал я, — но при этом он никудышный окружной офицер и, что еще печальнее, не умеет себя вести в светском обществе.

— Ну знаете, — сокрушенно пробормотал Мартин.

— По-моему, очень точно подмечено, — сказал Робин.

— А по-моему, вы слишком жестоки, — вступила Мэри. — Я считаю Мартина очень хорошим окружным офицером.

— Давайте не будем углубляться, — поспешно заметил я. — Для чего мы собрали этот военный совет? Пока Мартин наводит порядок в своем округе, мы должны проследить за развлекательной стороной, чтобы все прошло гладко, без накладок. Для начала я проинспектировал дом и поставил Санту во главе обслуживающего персонала.

— Временами у вас бывают странные приливы вдохновения, которые я могу объяснить только присутствием капли ирландской крови в ваших жилах, — сказал Макгрейд. — Я давно вам завидую, что у вас такой управляющий.

— Не завидуйте, — сказал я. — Вам его у меня не отбить. Он слишком ценный кадр. А теперь перейдем к еде. В этом вопросе я рассчитываю на помощь Мэри.

Она покраснела как бутон розы.

— Да, конечно. Я все сделаю, — сказала она. — О чем идет речь?

— Мартин, — обратился я к хозяину. — Если я правильно понимаю, ваш гость пробудет здесь всего один день. Значит, мы говорим о трехразовом питании. Во сколько он приезжает?

— Я думаю, часов в семь-восемь.

— Так. И что вы, Мэри, посоветуете?

— Утром лучше всего предложить авокадо, — сказала она. — А если их начинить креветками и добавить соус на майонезе по моему рецепту…

— Мэри, дорогая, — перебил ее Робин. — В моем магазине нет консервированных креветок, и если вы думаете, что в ближайшие два дня я буду ловить их сачком в реке под носом у гиппопотамов, то вы ошибаетесь.

— Тогда просто авокадо, — вмешался я. — Что он больше любит, чай или кофе?

— Я точно не знаю, — ответил Мартин. — Видите ли, в прошлый раз посиделки не задались — и у меня не было возможности узнать о его предпочтениях.

— Тогда приготовьте и то и другое.

— И еще что-нибудь простое… например, омлет, — волнуясь, добавила Мэри.

Мартин с серьезным видом записал это в блокноте.

— На первое время ему этого хватит, — сказал я. — Вы, надо полагать, будете показывать ему окрестности?

— Да, — сказал Мартин. — Все уже организовано.

Тут все подались вперед, с подозрением вглядываясь ему в глаза.

— Вы уверены? — недоверчиво спросил я.

— О да. Тут все продумано, правда. Вот с развлечениями у меня проблема.