Праздники, звери и прочие несуразности - [13]

— Боже мой, и зачем только мы отправились в это путешествие? — сокрушалась мать.

— Не волнуйтесь, матер, — успокаивал ее Макс. — Наз спазут, я чувствую затылком.

— Я думаю, Ларри прав, — сказал Дональд. — У этого побережья многие рыбачат. Рано или поздно какая-нибудь лодка появится.

— Лучше раньше, пока мы тут все не умерли от голода, — вздохнула мать.

— А все Ларри, — завелся голодный Лесли. — Это была его идея.

— Нечего все валить на меня, — огрызнулся Ларри. — Тебе тоже понравилась эта идея. Если бы все правильно подготовили, мы бы не попали в такой переплет.

— А я согласна с Лесли, — сказала Марго. — Это Ларри предложил.

— Я не предлагал, чтобы у нас закончился бензин в заброшенной бухте, окруженной скалами, в десяти километрах от ближайшего населенного пункта, — возразил ей Ларри.

— Все, все, не ссорьтесь, — вступила мать. — Дональд прав. Наверняка скоро появится рыбачья лодка.

— А пока, дорогая миссис Даррелл, я вам поиграю, и сразу станет легче, — сказал Свен.

Выбор оказался неудачным — Бах. Эта музыка Свена успокаивала, из чего он делал ошибочный вывод, что она так действует на всех.

Прошел еще один день, а рыбачья лодка так и не появилась. Лед таял на глазах, как и запасы еды. Нашего ужина не хватило бы даже Оливеру Твисту.

— Черт знает что, — возмущался Ларри. — Эти идиоты рыбачат где угодно, только не здесь.

— Может, ночью кто-то появится, — предположил Мактавиш.

Спиро и Таки не спускали глаз с устья бухты, но все впустую. На завтрак каждому досталось по одному вялому персику, а весь обед состоял из хлеба и арбуза.

— И какие у нас еще запасы? — спросил Ларри по окончании трапезы.

— К счастью, я малоежка, — сказал Теодор и поспешил добавить: — К счастью для меня.

— Я себе не представляю, что мы будем дальше делать, — сказала мать, дошедшая до отчаяния, несмотря на все наши попытки ее успокоить.

— Займемся каннибализмом, — сказал Ларри.

— Дорогой, не надо так шутить. Это не смешно.

— Я для вас буду жестковат! — рассмеялся Мактавиш.

— С вас и начнем. — Ларри смерил его злобным взглядом. — Это будет неудобоваримая закуска. Зато Леонора, медленно поджаренная на горячем песке, как это делают в Полинезии, наверняка придется всем по вкусу. Пальчики на ногах, ягодицы и грудка.

— Ларри, это отвратительно, — возмутилась Марго. — Как можно есть человечину!

— Да уж, — согласился с ней Дональд. — На такое способны только китайцы.

— Удивительно, на что способен человек в чрезвычайных обстоятельствах, — включился Теодор. — Кажется, в Боснии несколько деревень на несколько месяцев завалило снегом, и многие… м-м… перешли к каннибализму.

— Ну сколько можно! — не выдержала мать. — И без того тошно.

— Ты не ответила на мой вопрос, — напомнил Ларри. — Какие у нас запасы?

— Арбузы, три зеленых перца и две буханки хлеба. Таки пытается рыбачить, но в этой бухте, говорит он, с рыбой обстоит дело неважно.

— У нас же оставались ножки ягненка, — заметил ей Ларри.

— Да, дорогой, — сказала мать, — но они протухли, и мне пришлось их закопать.

— Господи. Остается только каннибализм.

Еще день прошел, и по-прежнему ни одной лодки. На ужин мы ели засохший хлеб, подвядшие зеленые перцы и арбуз.

Таки и Спиро заняли места дозорных на носу «бензины», а мы, голодные, улеглись спать.

За ночь мимо бухты никто так и не проплыл. Наше положение, поначалу несколько комичное, становилось все серьезнее. Мы устроили на борту военный совет. Мое предложение, что мы сможем продержаться несколько дней на моллюсках, было тут же отправлено в корзину.

— Мои образцы быстро разлагаются, — пожаловался Теодор.

— К черту ваши образцы! — взорвался Ларри. — Если бы вы умели собирать нечто более существенное, чем микроскопические создания, это нам сейчас помогло бы выжить.

— Не представляю, что нам дальше делать, — сказала мать. — Сегодня на завтрак мы съели по кусочку хлеба, и больше у нас ничего не осталось. Мы просто здесь умрем. А это не то место, где я бы хотела быть похороненной.

— Матер не умрет, — с нежностью промолвил Макс. — Езли понадобится, я зовершу замоубийство, и вы меня зъедите.

Она несколько оторопела от такого щедрого предложения:

— Макс, вы очень добры, но я очень надеюсь, что до этого не дойдет.

И в эту самую минуту Спиро, дежуривший на носу «бензины», издал такой бычий рев, что, кажется, содрогнулись скалы.

— Сюда! Сюда! — кричал он по-гречески. — Давай сюда!

До того зычным был голос, вырывавшийся из мощной грудной клетки, да еще усиленный горным эхом, что рыбак в лодке его услышал и развернулся в нашу сторону. Мы все перебежали на нос и вовсю замахали руками. Рыбак заглушил мотор, а Спиро снова прокричал ему:

— Давай сюда! Давай сюда!

— Кто, я? — удивился мужчина.

— Ты, кто ж еще!

— Вы просите меня подплыть к вам? — Мужчина желал полной ясности.

Спиро призвал на помощь Спиридона и других святых.

— ТЕБЯ! — проревел он. — Или там есть еще кто-то?

Рыбак на всякий случай поглядел вокруг.

— Никого, — ответил он.

— Вот ты мне и нужен!

— Зачем? — заинтересовался мужчина.

— Подойдешь ближе — узнаешь, — рявкнул Спиро и тихо выругался: — Идиот!

— Ладно, — сказал мужчина.

Он снова завел мотор и зигзагами направился в нашу сторону.