Праздники, звери и прочие несуразности - [14]

— Слава богу, — дрожащим голосом выговорила мать. — Слава богу.

Должен сказать, что в эту минуту все мы испытывали такие же чувства. Маленькая моторка, метра четыре в длину, подплыла ближе, мужчина заглушил мотор, и лодка тихо ткнулась в наш борт. Мужчина был смуглый, как фундук, с черно-синими глазищами и вьющейся копной волос. С первой минуты стало ясно: если он и не идиот, то близко к этому.

Он заискивающе улыбнулся нашей честной компании:

— Kalimera!

С несказанным облегчением мы тоже сказали kalimera.

— Послушай, — Спиро сразу взял ситуацию под контроль, — у нас…

— Вы грек? — Рыбак с интересом его разглядывал.

— А то кто же, — ответил он. — Понимаешь, мы…

— Вы все греки? — спросил рыбак.

— Нет. — Спиро начал терять терпение. — Они иностранцы. А дело в том…

— Я люблю иностранцев, — признался рыбак.

Он осторожно убрал ногу с мертвого осьминога, на которого наступил невзначай, перейдя с кормы на нос.

— Они хотят купить у меня рыбу? — спросил он.

— Да не собираемся мы покупать рыбу, — прорычал Спиро.

— Но иностранцы любят рыбу.

— Дурак! — сорвался Спиро. — Не нужна нам твоя рыба. Нам нужен бензин.

— Бензин? — удивился рыбак. — А зачем вам бензин?

— Для нашей «бензины»! — проревел Спиро.

— Для нее не хватит. — Рыбак бросил взгляд на маленькую канистру, лежащую в носовой части. — А откуда они приехали?

— Они англичане. Послушай, нам позарез нужен…

— Англичане хорошие люди, — сказал рыбак. — Вчера один такой купил у меня два кило рыбы. Я взял с него двойную цену, а он даже не заметил.

— Ты можешь меня послушать? Нам нужен бензин, и я хочу, чтобы ты…

— Это одна семья? — полюбопытствовал рыбак.

— Нет, это не одна семья, — ответил Спиро. — Я хочу, чтобы ты…

— А похоже на семью.

— Я же говорю, нет!

— Вот мама и папа, — рыбак показал пальцем на мать и Свена, — а это их дети. А тот, с бородой, наверно, дедушка. А где в Англии они живут?

Было уже ясно: если разговор продолжится в таком духе, Спиро просто разобьет пустую бутылку из-под вина о его голову.

— Может, мне перекинуться с ним парой слов? — предложил Мактавиш.

— Нет, — сказал Ларри. — Спиро, я с ним поговорю.

Ларри перегнулся через борт и медоточивым голосом заговорил по-гречески:

— Да, душа моя, мы одна английская семья.

— Добро пожаловать. — Рыбак одарил его широкой улыбкой.

— Мы приплыли сюда на этой лодке. — Ларри говорил медленно и отчетливо. — У нас закончился бензин и закончилась еда.

— Закончился бензин? — повторил рыбак. — Но если у вас закончился бензин, то вы не можете плыть дальше.

— Вот именно, — сказал Ларри. — Поэтому не будете ли вы так добры одолжить нам свою лодку, чтобы съездить в Металуру, купить там бензин и привезти сюда?

Рыбак переваривал эту информацию, шевеля смуглыми пальцами ног в месиве из барабулек, кальмаров и осьминога.

— Вы мне заплатите? — обеспокоенно спросил он.

— Мы вам заплатим пятьдесят драхм за то, чтобы отвезти одного из нас в Металуру, и еще пятьдесят драхм за то, чтобы привезти его обратно.

У мужчины округлились глаза от столь щедрого предложения.

— А по пятьдесят пять драхм не дадите? — спросил он без особенной надежды, понимая, что названная сумма несопоставима со столь простой задачей.

— Ну что вы, душа моя, — успокоил его Ларри. — Золотой мой, вы же знаете, что это справедливая цена и что я вас не обману. Разве вы могли бы нас обмануть? Вы, грек, приехавших в вашу страну иностранцев?

— Никогда! — У рыбака засверкали глаза, и он напрочь забыл про только что обманутого им англичанина. — Грек никогда не обманывает иностранцев.

— Вот. — Ларри достал из кармана две банкноты достоинством пятьдесят драхм. — Я их отдаю этому человеку, такому же греку, как вы, и, когда вы вернетесь с запасом бензина, я прослежу, чтобы он отдал их вам без обмана.

Рыбак был так тронут, что тут же согласился, и Ларри сунул банкноты нашему другу в карман рубашки.

— Спиро, Христа ради, забирайтесь в эту чертову лодчонку и привезите нам бензин, — сказал он ему, перейдя на английский.

Тот, будучи грузным мужчиной, не без труда перешагнул в рыбачью лодку, которая сразу осела на несколько дюймов.

— Вы хотите, чтобы я поехал вечером или сейчас? — спросил рыбак у Ларри.

— Сейчас! — хором закричали все, кто хоть немного знал греческий язык.

Рыбак запустил мотор, и лодка направилась к устью бухты. Спиро сидел на носу — этакая огромная оскаленная горгулья.

— Послушай, — обратился Дональд к Ларри, проводив взглядом скрывшуюся за мысом лодку. — А про нас-то ты совсем забыл!

— В каком смысле? — спросил тот.

— Если бы мы купили у него осьминога и рыбу, у нас был бы настоящий обед, — жалостно проговорил Дональд.

— Господи, ты прав. Мать, ты-то почему молчала?

— Дорогой, я не понимаю, почему обо всем должна думать я, — запротестовала она. — Мне казалось, что он захватит нас с собой.

— Мы можем пообедать моллюсками, — напомнил я им.

— Если ты еще хоть раз упомянешь эту мерзость, меня стошнит, — сказала Марго.

— Да уж, лучше помолчи, — поддержала ее Леонора. — У нас и без тебя проблем хватает.

Все старались как-то отвлечься от бурчания в пустых желудках. Мактавиш учил Лесли, как быстро выхватывать от бедра револьвер с перламутровой рукоятью. Леонора и Марго то загорали, то плавали. Ларри, Свен, Дональд и Макс вели бестолковый спор об искусстве и литературе. Мать заканчивала вязание, пропуская петель больше обычного. Теодор, вызвав общее раздражение очередным напоминанием о том, что он малоежка, ушел собирать новую живность в тухлой воде. А я, вооружившись складным ножом, с жадностью поглощал моллюсков в скалах.