Правые в Раде. Западный ответ на Восточный вопрос - [12]

В начале февраля 1929 года после длительной подготовки была образована „Организация украинских националистов“ (Організація Українських Націоналістів, ОУН). Примерно 30 делегатов преимущественно от западно-украинских националистических группировок приняли участие в учредительном мероприятии в Вене. Инициатором объединения Украинской Военной организации (УВО) и различных националистических студенческих организаций был Евген Коновалец, он же стал председателем новой структуры.

Польская разведка, которая следила за учредительным съездом, не смогла идентифицировать шестерых его участников и решила, что это немецкие офицеры. Однако так и не было доказано, что основание ОУН произошло с помощью и при поддержке немецкой военной разведки.

В итоговом документе съезда главной политической целью было названо создание независимого украинского государства. Подчеркивались претензии ОУН на лидирующую роль в нем. Претензия на абсолютную власть была основой идеологии украинских националистов. Все остальные идеи, представления и политические силы считались враждебными, и с ними следовало бороться. Кредо сформулировал Дмитро Донцов: „Идея борьбы, экспансии, насилия, жесткости и фанатичной веры ведет к основанию нации, и интерес нации стоит превыше всего“.

Как пишет историк Франциска Брудер, „украинские националисты только потому не называли себя фашистами, что хотели этим подчеркнуть оригинальность украинского национализма. Украинский национализм должен был представлять собой нечто своеобразное, он должен был иметь собственные корни, и не мог быть обычным фашизмом, в противном случае его могли бы счесть чистой имитацией“.

ОУН видел свои истинные корни в теоретических трудах Дмитра Донцова (1883–1972) о национализме. Донцов понимал украинский национализм как своеобразный „религиозный орден“, который должен был породить особую элиту, — авангард, воздействующий на общество, и отличный от всех классических партийных форм. Человек нового типа, которого хотели сформировать украинские националисты, должен был активно и творчески приступить к созданию нового общества. Донцов проводил четкую разграничительную линию с социализмом и коммунизмом, он рассматривал их в качестве „враждебной идеологии“, так как их политика союзов противоречила идее „элитарного авангарда“, а их интернационализм был направлен „против собственного народа“. Коммунисты, социалисты, большевики и „умеренные“ из собственных рядов рассматривались ОУН как „предатели народа“, и обращались с ними соответственно.

„Украинский националист должен служить образцом украинца и реализовывать все политические цели“, писал Дмитро Мирон (псевдоним Максим Орлик) в своих „Сорока четырех правилах жизни украинского националиста“. Он должен быть всегда готов к борьбе. Мирон требовал самоотверженности. Не существует никакого личного счастья, а есть только счастье нации. Приказ священен; нужно быть готовым отдать жизнь и строго хранить тайну. Моральные принципы опирались на ценности православных церквей.

Хотя самые важные заповеди украинских националистов отклонялись от общих церковных заповедей („добьешься украинского государства или погибнешь в борьбе за него“, „обращайся с врагами твоей нации с ненавистью и без пощады“, „стремись приумножить богатство украинского государства“, „враги твоих врагов — твои друзья“), однако сходство с церковью превращало ОУН в идеологическую религиозную общину с тоталитарными претензиями. Государство, которое ОУН стремилась создать, имело все признаки диктатуры. Провидник ОУН, вождь этой церкви, был бы в „личной унии“ также главой государства.

Наряду с притязанием на власть и на исключительное представительство всего и всех, ОУН видела в себе также „спасителя“, несущего благо, наилучшим образом воплощающего интересы народа. Такие понятия, как „теократия“, „Государство Бога“, еще не использовались, но были другие, настолько же античеловеческие: „кровь“, „кровавая дань“, „мученик“, „мученичество“, „фанатизм“, „тоталитарное право“.

Степан Бандерa (1909–1959), один из руководителей украинских националистов, выразил эту варварскую бесчеловечность в 1936 году во время процесса против ОУН во Львове: „ОУН ценит жизни своих членов, очень ценит. Но наша идея для нас настолько велика, что ради ее реализации можно пожертвовать жизнями не то что единиц или сотен, а миллионов“.

В период переформирования националистического движения после 1929 года значение УВО как военного формирования возросло. Насильственные акции привлекали внимание общественности, организацию стали воспринимали всерьез.

На тактику организации влияли процессы в Польше. В мае 1926 года Пилсудский в результате путча сверг правительство Витоса. При этом бывший президент нашел поддержку даже среди социал-демократов из партии PPS, которая призвала к всеобщей забастовке. В столкновениях погибли 215 солдат и 164 гражданских лица. Национальное собрание выбрало Пилсудского президентом, но тот отказался от этой должности и порекомендовал на нее своего доверенного человека Игнация Мосцицкого. В премьер-министры он также предложил близкого к себе человека. Но будучи министром обороны, Пилсудский оставался „серым кардиналом“ и самой важной политической фигурой в Польше. Он строил „государство вождя“, полностью „завязанное“ на его личность.