Православная церковь - [39]

«Значительно расширились в последнее время акции по разжиганию эмиграционных настроений не только среди еврейского, немецкого и армянского населения, но и среди верующих, подталкиванию их на выезд из СССР по религиозным мотивам… Более явную антисоветскую направленность приобрели действия по поддержке нелегальных униатских группирований и поощрению экстремизма отдельных представителей католического духовенства…

В последнее время отмечены попытки создать у нас в стране группы религиозно-мистического толка, которые изобилуют на Западе („Церковь пророка“, „Белое братство“, „Общество сознания Кришны“ и т. п.).

Изыскиваются новые, изощренные приемы воздействия на различные категории советской молодежи. При этом антикоммунистические и антисоветские измышления облекаются в модные „теоретические одежды“»[89].

Следовательно, не может быть и речи о том, что религия «взращивает великие нравственные ценности». Это не более чем демагогический прием церковников, очередная насаждаемая иллюзия.

Остается весьма актуальным вывод В. И. Ленина: «…всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой есть невыразимейшая мерзость, особенно терпимо (а часто даже доброжелательно) встречаемая демократической буржуазией, — именно поэтому это — самая опасная мерзость, самая гнусная „зараза“»[90].

Ныне, как отмечалось на XXVI съезде КПСС, сузилась сфера империалистического господства в мире, обострились внутренние противоречия в странах капитала и соперничество между ними. Резко возросла агрессивность политики империализма, и прежде всего американского. Кстати сказать, теперь в США насчитывается более 240 различных религий, церквей, сект, «обществ», и буржуазные идеологи любят поговорить о «свободе религии». А какой от этого толк? На смену президенту-католику приходит президент-баптист или представитель другой религий, церкви. «С нами бог», — заявляют они и возводят терроризм в ранг государственной политики, развертывают подготовку к термоядерной войне, пускают в серийное производство «чистую» нейтронную бомбу, которая уничтожает людей и оставляет целыми материальные ценности… Заправилы военно-промышленных комплексов не прочь и сегодня руководствоваться религиозным принципом многовековой давности: «убивай всех — бог своих узнает».

Однако народы планеты смыкают свои ряды перед угрозой новой войны. Они отвергают антигуманную концепцию религии, порывают связь с многочисленными церквами, поднимаются на борьбу за лучшую жизнь на земле…

«Обмирщение» человека сужает сферу воздействия религии, особенно по отношению к молодому поколению, и тем самым ограничивает ее возможности в пропаганде религиозных убеждений. Все чаще богословы говорят о секуляризации общества на Западе и Востоке, но тем настойчивее изыскивают средства, чтобы ее нейтрализовать.

«Секуляризация, — поясняет профессор И.Н. Яблоков, — представляет собой процесс освобождения общественного и индивидуального сознания от влияния религиозных идей и взглядов, социальных отношений, деятельности и институтов от религиозного санкционирования.

Понятие секуляризации охватывает целый комплекс процессов, происходящих на уровне общества в целом, отдельных сфер общественной жизни и социальных институтов, социальных групп, личностей. Падение влияния религии выражается в изменении ее места в обществе, в сужении круга выполняемых ею функций, в переходе функций, выполняемых религией, к другим социальным институтам, в отчуждении церковной собственности в пользу светских властей, в освобождении от религиозного санкционирования государственно-правовых отношений, в изъятии образования из ведения церкви, в развитии светского искусства и морали и т. д.»[91].

В течение веков и вплоть до наших дней русская православная церковь стремилась использовать искусство для объединения верующих, эмоционального возбуждения у христиан глубоких религиозных настроений и чувств. Культовое зодчество, иконопись, хоровое пение, предметы культа (кресты, покрывала, медальоны), роспись храмов, религиозная литература предназначены для демонстрации могущества бога и ничтожества, бессилия человека. Специфические формы эмоционально-образного отражения окружающей действительности, только в искаженном виде, нужны церкви как способ отрыва, отчуждений паствы от объективно существующего мира.

Современные богословы принялись доказывать, в частности, тесную связь народной и церковной музыки. По их мнению, основная роль церковного песнопения заключается в том, чтобы «при помощи напева раскрыть содержание и смысл религиозного текста» на понятном и близком народу языке. Сейчас широко практикуется исполнение церковных песнопений всеми, кто присутствует на богослужениях (вместо церковного хора, ибо все меньше желающих «петь на клиросе»). При этом верующие вынуждены глубже вникать в смысл и содержание текста, ощущая себя соучастниками происходящего, а не просто молящимися, что оказывает большее эмоциональное воздействие, чем прежде.

В религиозной литературе Московского патриархата часто встречаются различные статьи и богословские изыскания, где авторы преподносят церковное искусство как «неземное», имеющее «особые формы, совсем не похожие на формы и образы мирские, начиная от внешнего вида храма и кончая самыми малыми предметами церковного обихода. Все в церкви приведено в соответствие с ее „надмирной“ природой и все согласованно служит ее конечной цели — спасению мира». Подобными аргументами богословы стараются поднять авторитет православия в среде молодого и среднего поколения.