Право писать - [5]

или даже её аренде! А что вы будете делать, если не продлите договор?

— Как что? — хмыкнул писатель. — Книги писать.

— Ой ли? — представитель компании картинно изогнул бровь. — Вы вообще читали то, что написали за это время? Не надо морщиться — вижу, что читали. И как вы, позвольте спросить, собираетесь с таким уровнем показываться на публике? Низковато он у вас скатился за десять лет!

— А что толку писать хорошо, если книги всё равно купят? — огрызнулся Марков. — Тем более, если их никто не читает?

— Нет-нет, господин Марков! — собеседник энергично помотал головой. — Я вас нисколько не осуждаю, вы совершенно правы! Но вся прочая публика! Они-то будут сравнивать ваш нынешний уровень с тем, что вы написали раньше! Помните: «Девочка и Свет», «Вилланы двенадцати морей», «Весенние уходы»… Тогда вам действительно было что сказать и заботились вы не о копирайте, а о том, как донести свою мысль до читателя…

— Вы так говорите «копирайт», как будто это что-то плохое, — кисло произнёс писатель.

— Наоборот! «Копирайт», то есть законы об авторском праве, это наше величайшее достижение за последние уж не помню сколько лет. Мы неустанно их лоббировали и дополняли, приводя к нынешнему состоянию. Сейчас они позволяют только частично ограничить способность к творчеству, но скоро мы их творчески доработаем — и тогда её можно будет полностью подавить, заменив стремлением к получению блестящих золотых кружочков. У нас много филиалов по всему миру — MPAA, RIAA, РАО — ну, вы о них слышали. И знаете, что самое интересное?

— Что?

— Они позволяют переложить нужные нам задачи на самих людей! Помните, когда-то давно считалось, что нужно делиться с друзьями, делать добро и так далее? Сейчас, благодаря законам об авторском праве, люди начинают склоняться к мысли, что делиться — безнравственно. Каждый — вы слышите? — каждый должен сам купить что-либо и ни в коем случае не делиться с другими. Каждый должен быть сам за себя, никакого тебе христианского «возлюби ближнего своего».

— Люби себя, чихай на всех — и в жизни ждёт тебя успех! — подал реплику писатель.

— Именно, именно! Вы очень точно сформулировали то кредо, к которому мы стремимся склонить людей. И они склоняются, а скоро вообще встанут на колени. Конечно, пока ещё не все. Есть паршивые овцы — так называемые пираты, пытающиеся сохранить старые ценности. Но мы с ними боремся, опять же, благодаря законам об авторском праве. Смешно! — некоторые до сих пор считают, что эти законы защищают автора!

— А на самом деле?

— О, на самом деле они предназначены для того, чтобы автор перестал быть таковым. Как вы думаете, что проще: трудиться в поте лица, не спать ночами в поисках единственно верной фразы — или вечно получать денежки в виде процентов за когда-то сделанную работу? Да, да, можете не отвечать, я вижу это по вашему лицу. Ну так как насчёт продления договора? Я вас убедил?

— Я подумаю. Кстати, вы всем делаете такие предложения?

— Нет, конечно! — представитель компании лучезарно улыбнулся. — Большинству достаточно обычных законов об авторском праве. Но когда человек действительно начинает считать, что деньги для него гораздо важнее творчества — тогда мы такого человека замечаем. Если плод созрел — почему бы его не сорвать? Конечно, у нас индивидуальный подход к каждому. В вашем случае был вот такой договор, у кого-то другого будет другое, более подходящее для него решение… Главное, чтобы человек не пользовался своей способностью к творчеству, а как это будет достигнуто — уже детали.

— Хорошо. Я подумаю над вашим предложением.

— Конечно, конечно! — собеседник почтительно склонил голову. — Это ваше право, у вас есть ещё целая неделя. Кстати, раз уж вы ознакомились с нашими истинными целями, новый договор может быть изменён в сторону упрощения. Вы будете получать деньги просто за то, что не будете ничего писать. Как вам такой вариант?

— Я подумаю. До свидания.

— До свидания!

5

Господин Марков, когда-то популярный писатель, а нынче непонятно чем занимающийся, но состоятельный человек, сидел в своей роскошной квартире перед огромным телевизором. Опухшее лицо и густая щетина неопровержимо свидетельствовали о запое, длящемся, по меньшей мере, недели полторы. Не отрывая глаз от экрана, он протянул руку, взял золочёную банку с пивом какой-то умопомрачительной марки и потянул за кольцо.

На экране мялся перед камерой бритый наголо юноша. Этот молодой талантливый автор раньше писал, в основном, рассказы, но недавно замахнулся на роман.

— Господин Князев! Пару слов для прессы! Как вы относитесь к тем, кто распространяет ваши книги в Интернете? — донеслось из телевизора.

— К этим? Резко отрицательно. Вплоть до уголовной ответственности.

— Не слишком ли сильно — уголовная ответственность?

— Это как раз то отношение, которого они заслуживают. Вор должен сидеть в тюрьме!..

Марков, запрокинув голову, отхлебнул из банки. Перевёл дыхание, посмотрел на экран и обречённо выдохнул:

— Дурак. Ой, дура-а-ак…