Правители эпохи эллинизма - [5]

С некоторым опозданием, но столь же неуклонно шло наступление на позиции эллинистического мира и с Востока, ведшееся силами воинственных иранских племен. Однако при всем внешнем сходстве процессов завоевания различны были принципиальные установки и соответственно отношение к наследию эллинизма. Поглотив большую часть культурных областей к востоку от Евфрата, Парфянское царство ориентировалось на возрождение паниранских традиций Ахеменидов, между тем как Рим стал преемником традиций эллинизма. Отныне развитие западной античной цивилизации единолично направлялось Римской империей, и от ее силы и способности противостоять натиску с востока зависели судьбы как этой цивилизации вообще, так и вошедшего в нее существеннейшим элементом культурного наследия эллинизма.

В новое время история эллинизма довольно скоро стала предметом самого интенсивного изучения. Помимо естественного у новейших исследователей интереса к столь важному периоду древней истории, отмеченному исключительным по своей активности взаимодействием различных социально-политических и культурных форм — греческого полиса и македонской монархии, греко-македонского империализма и державных устремлений Рима, наконец, и более всего, цивилизации античного Запада и культурных традиций Переднего Востока, — вниманию К истории эллинизма в большой степени содействовал приток новых материалов, добытых археологическими изысканиями на исходе XIX и в начале XX столетия. Обилие новых эпиграфических и папирологических документов дало возможность не только с большей полнотой реконструировать сложную и запутанную политическую историю эллинизма, но и плодотворно исследовать самые различные аспекты эллинистической цивилизации — социально-экономические отношения, жизнь городских и сельских общин, политические структуры, тенденции и достижения культурного развития и пр.

Вообще соответственно изменению условий и факторов, социально-политических и идеологических, влиявших на формирование новейшей историографии античности, а также по мере накопления новых материалов постоянно совершенствовался научный подход и ширилась и углублялась интерпретация эллинизма. Для зачинателя исследований по эллинизму И. Г. Дройзена, чей интерес к этому периоду определялся поисками исторических аналогий процессу формирования новой Германской империи, в эллинизме привлекательными были именно сильная монархия Филиппа и Александра, форсирование ими объединения греко-македонских земель и успешное осуществление завоевательной кампании на востоке. При этом сущность эллинизма сводилась к победоносному вторжению и распространению передовой античной культуры среди отсталых народов Востока.

Интерес к политической истории и политическим формам эллинизма с характерным возвеличением греко-македонской державной политики и ее носителей царей Филиппа и Александра, равно как и последующих их преемников, надолго остался определяющим для немецкой буржуазной историографии. После Дройзена на рубеже XIX–XX вв. политическую историю эллинизма интенсивно разрабатывали К. Ю. Белох, Б. Низе, Ю. Кэрст, после первой мировой войны — У. Внлькеп, Г. Берве, Г. Бенгтсон, а после второй — помимо только что названных Берве и Бенгтсона еще и Ф. Шахермейр (собственно австрийский ученый, чье творчество, однако, тесно было связано с судьбами немецкой буржуазной науки вообще). Свой вклад в разработку политической истории эллинизма внесли на Западе и представители других национальных школ. Английские ученые занимались историей Александра (В. В. Тарн) и отдельных эллинистических монархий — Птолемеев (Дж. Магаффи), Селевкидов (Э. Бенин), Антигонидов (В. В. Тарн и Ф. Волбэнк); французские — тоже историей Александра (Ж. Раде), Лагидов и Сслевкидов (А. Буше-Леклерк), а кроме того, особенными аспектами эллинистической политики — македонским империализмом (П. Жуго), отношениями эллинистических государств с Римом (М. Олло, а специально Пирром — П. Левек, Митридатом VI Евпатором — Т. Рейнак). Англичанину М. Кэри и французу Эд. Биллю принадлежат хорошие общие обзоры эллинистической истории в эпоху диадохов и эпигонов[6].

Вместе с тем наряду с изучением «внешней», политической истории эллинизма, по мере расширения источниковедческой базы и углубления историко-социологических исследований началась разработка и других аспектов этого периода — социально-экономического развития, культуры, цивилизации в целом. Здесь как раз много сделали англо-американские и французские ученые, менее скованные интересом к политической истории и — в духе своих национальных школ — более склонные к изучению социально-экономических отношений и проблем цивилизации. В разработку социально-экономической истории эллинизма большой вклад внес М. И. Ростовцев, представлявший (после отъезда своего из России в 1918 г.) англо-американскую историографию. Его работы о крупном землевладении и внешней торговле птолемеевского Египта и в особенности капитальная трехтомная «Социально-экономическая история эллинистического мира» (Оксфорд, 1941)[7] хотя и не были свободны от характерной для новейшей буржуазной историографии склонности к модернизации и, разумеется, не разрешили всех проблем, все же по богатству привлеченных и введенных в употреблении материалов, по обилию наблюдений и идей но знают себе равных на Западе.