Правила склонения личных местоимений - [22]

— Только не садись с Веригиным! — громко говорит Леха. — Он псих!

Пара человек поддерживает его высказывание смешками, и тут же к ним присоединяется весь класс.

— Да, точно! — подхватывает Аня Семенова. — Лучше от него подальше держаться! Он всех ненавидит!

Я вытягиваю руку, чтобы они оба видели, искривляю губы в презрительной усмешке и показываю им «фак». Новенькая немного теряется, но потом проходит мимо меня и садится за последнюю парту. Я тут же возвращаю свою сумку обратно на стол и снова утыкаюсь в тетрадь.

— Да, Веригин! — тянет историчка Эмма Александровна. — Ну и репутацию ты себе заработал. Сидеть с тобой за одной партой страшно.

Я делаю вид, что не слышу ее, но она же уже зацепилась за мою фамилию, так что теперь без вариантов мне придется отвечать.

— Веригин! — после некоторой паузы произносит Эмма Александровна. — Расскажи-ка нам о времени правления Екатерины Второй.

Я медленно встаю со стула.

— Ты читал параграф дома? — строго спрашивает учитель.

— Я не читал параграф. — отвечаю очень спокойно. — Но я могу рассказать о времени правления Екатерины Второй.

Обычно я не особенно отвечаю на уроках, но с этой темой мне повезло. Я как раз на днях случайно наткнулся на документальный фильм о Екатерине и так как у меня был свободный час, когда Ксюшка уснула, посмотрел его.

— Ну и что же ты, интересно, можешь нам рассказать, раз не читал учебник? — скептически спрашивает Эмма Александровна.

По классу проносится едва слышное хихикание и шепот, а я тем временем начинаю говорить. Я рассказываю почти слово в слово то, что слышал в том фильме. Опускаю, конечно, подробности и лирические отступления. Как говорится, рисую общую картину эпохи. И конечно, речь у меня очень правильная — в этих документальных фильмах они же так красиво и литературно все говорят. Мне самому смешно от некоторых фраз, но, уж думаю, не буду вносить спонтанные правки. Я говорю не так долго, потому что Эмма Александровна останавливает меня и спрашивает, где я всего этого начитался.

— Нигде, — отвечаю. — Я не начитался.

— Ну откуда же тогда такие глубокие познания? — в ее голосе, то ли сильное удивление, то ли вообще растерянность.

— Да так, говорю, просто знаю.

— Вот если просто знаешь, то и не надо придумывать того, чего в учебниках нет! — заявляет вдруг историчка.

Я хмыкаю и сажусь. Я понимаю, что половина того, что я только что произнес, идет вразрез с тем, что она знает. Понятное же дело, документальные исторические фильмы не по учебникам десятого класса снимают. Там и факты другие, и подробности, и общий взгляд. Честно говоря, я не знаю, о чем пишут в учебниках, и что там сказано конкретно о Екатерине Второй. Судя по всему, немного не то, что только что выдал я. Судя по всему, не так глубоко, потому что Эмма Александровна скептически морщится и советует все же придерживаться стандартного взгляда на историю, читать, в первую очередь, учебник и не лезть в дебри. Не понимаю, какие именно дебри ее так смутили, но фильм, действительно, был очень серьезный, так что Эмма Александровна ставит мне «четверку». После меня отвечать начинает Оля Краснова, наша отличница, претендующая на золотую медаль. Как только она открывает рот, я открываю учебник. Я хлопаю по плечу сидящую впереди Лену Герасимову и прошу быстро одолжить мне книгу на пару минут. Просто мне как-то любопытно становится, что же я не так сказал, в чем же так фатально ошиблись создатели того фильма. Так вот значит, Оля почти дословно повторяет параграф и получает не только «пятерку», но и целую хвалебную песнь в свой адрес. Да уж, глубокие познания в нашей системе образования не приветствуются. Ну и ладно! Зато я получил «четверку», и теперь, надеюсь, на ближайшую неделю от меня отстанет хотя бы историчка.

2

На уроке физкультуры новенькая сидит на скамейке. Насколько я понимаю, она освобождена от уроков физкультуры. Странно, и Андрей Константинович даже не ворчит как всегда, что ученики наделали липовых справок. Впрочем, может быть, это потому, что Наташа новенькая.

Сначала мы делаем разминку, потом сдаем нормативы, а потом играем в волейбол. Мальчики играют, а девочки, вроде как, занимаются растяжкой и элементами фитнеса в дальнем углу зала. Такой на сегодня план урока.

Отжимания и подтягивание — это для меня легко. Зато для Владика Уткина — просто ад. Бедняга, он болтается на перекладине и никак не может подтянуться. Он дрыгает ногами, даже постанывает иногда и вот-вот заплачет. Андрей Константинович только недовольно морщится и все подгоняет его, а остальные ребята уже ржут как кони. И так всегда с этими нормативами. Главное, все же знают, что Уткин крайне неспортивный тип. Он слегка полноват, отлично учится по всем предметам, но с физкультурой у него совсем плохо. Однако такое впечатление, что Андрей Константинович непременно хочет сделать из Владика настоящего атлета. Правда, уже который год терпит полное фиаско, но это его не останавливает. Зато Уткина делает мишенью для всеобщих насмешек.

Вот и сейчас пацаны начинают ржать и сыпать оскорблениями. Все это приводит к тому, что Владик, так ни разу и не подтянувшись, разжимает пальцы, оказывается на полу и со слезами на глазах уходит в раздевалку.