Правила секса - [69]
Дверь медленно открывается, и сквозь музыку, через парашют я слышу голос Лорен: , — Я стучалась, Шон. Хэллоу?
Рука раздвигает прорезь в парашюте.
— Шон? — зовет она. — Я получила твою… записку. Ты прав. Нам надо поговорить.
Она проходит через парашют и смотрит на мою кровать, потом на меня. Я не двигаюсь. Она дышит неровно. Но я не могу сдерживаться и начинаю ржать. Гляжу на нее с улыбкой, пьяный, блестящий от бутафорской крови.
— Да ты ебанутый! — орет она. — Какой же ты больной! С тобой просто невозможно!
Но потом оборачивается, прежде чем пройти через парашют, и возвращается ко мне в комнату. Передумала. Она опускается передо мной на колени. Музыка идет на крещендо, когда она аккуратно вытирает мое лицо. Она меня целует.
Лорен
Вхожу в «Паб». Встаю рядом с сигаретным автоматом. Не работает. Из джукбокса орут Talking Heads. Шон у стойки, в полицейской куртке и черной футболке. С ним разговаривают приехавшие панки. Подхожу к нему и спрашиваю:
— Ты в порядке?
В итоге сажусь с ним за столик, уставившись на автомат для игры в пинбол — «Флеш-рояль», пока он ноет.
— Я чувствую, что моя жизнь буксует. Мне жутко одиноко, — говорит он.
— Хочешь «Беке»? — спрашиваю его.
— Да. Темный, — отвечает он.
Ни минуты больше не могу находиться с этим человеком. Проходя, задеваю Франклина, который стоит, облокотившись на испорченный сигаретный автомат. Слегка улыбается. Пробираюсь к барной стойке и заказываю два пива. Разговариваю с хорошенькой девушкой из Рокауэя и ее ужасной соседкой. Рядом стоит группа нелепых старшекурсников с классического отделения, похожих на работников похоронного бюро. Обычный вечер в «Пабе». Люди в нижнем белье, студенты с театрального все еще в гриме. Бразилец, которому не выпить, потому что потерял свое удостоверение. Кто-то щиплет меня за задницу, но я даже не оборачиваюсь.
Несу пиво к столу. У Шона на лице едва видны красные пятна, и я уже хочу намочить салфетку «Бексом» и оттереть их. Но он начинает жаловаться и, жестко глядя на меня, спрашивает:
— Почему я тебе не нравлюсь?
Я поднимаюсь, иду в туалет, жду в очереди, и, когда возвращаюсь, он задает тот же вопрос.
— Не знаю, — вздыхаю я.
— Ну, в смысле, что происходит? — спрашивает он. Пожимаю плечами и оглядываю помещение. Он
поднимается играть в пинбол.
— В Европе такого бы не произошло, — говорит кто-то в серферском прикиде — на самом деле парень из Эл-Эй, и, конечно же, на ум приходит Виктор, а потом, черт подери, кто-то присаживается на корточки рядом с моим стулом и рассказывает мне про первые трипы под MDA, демонстрируя бутылку текилы, которую они пронесли в «Паб», и, к моему разочарованию, мне это небезразлично.
Шон присаживается обратно, и я просто знаю, что мы будем ссориться. Вздыхаю и говорю ему:
— Мне нравится другой человек.
Он снова играет в пинбол. Я опять отправляюсь в туалет, надеясь, что кто-нибудь сядет за наш столик. Я стою в очереди с теми же людьми, с которыми стояла в прошлый раз. Когда я возвращаюсь к столику, он уже там.
— Что не так?
— Мне нравится другой, — говорю я.
Заходит Симпатяга Джозеф, с которым спит милашка Алекса из Рокауэя, и что-то передает бразильцу.
Тут я замечаю Пола. Он смотрит на Джозефа, затем на бразильца. Пол с новой прической — платформой, которая смотрится о’кей, привлекательно для лохов, он смотрит на меня, а я поднимаю брови и улыбаюсь. Он смотрит на Шона, затем на меня и устало машет. Потом опять переводит взгляд на Шона.
— Я хочу узнать тебя, — ноет Шон.
— Что?
— Узнать тебя. Я хочу узнать тебя, — молит он.
— Что это значит? Узнать меня? — спрашиваю я. — Узнать меня? Никто никогда никого не узнаёт. Никогда. Ты никогда меня не узнаешь.
— Послушай, — произносит он, трогая меня за руки.
— Ты успокоишься? — говорю я ему. — Мотрина хочешь?
Рядом с джукбоксом завязывается драка. Старшекурсники хотят поставить кассеты и выключить из розетки джукбокс. Первогодки против, и я пытаюсь на этом сосредоточиться. Заканчивается тем, что первогодки побеждают только потому, что они больше, чем старшекурсники. Физически мощнее. Как так получилось? Начинает играть «Boys of Summen» [26]. Думаю о Викторе. Шон поднимается поиграть в пинбол с несчастным Франклином. Игра называется «Флеш-рояль». Там загораются король, королева и валет — они глядят прямо на человека, который играет, а короны на их головах гаснут и загораются каждый раз, когда игрок набирает очки. Какое-то время это забавно.
Я бросаю взгляд на Пола через полный «Паб». Он выглядит жалко. Он смотрит на Шона. Таращится на Шона. Шон не перестает смотреть на меня, будто бы знает, что на него смотрит Пол, а Пол все так же пялится на Шона. Шон замечает это и, краснея, выкатывает глаза и снова поворачивается к автомату для игры в пинбол. Я снова гляжу на Пола. Он сминает свой пластиковый стакан из-под пива, обеспокоенно смотрит в сторону. И я начинаю что-то догонять, но потом думаю — нет, ни в коем разе, нет, ни в коем случае. Только не это. Я перевожу взгляд обратно на Шона, меня озаряют смутные догадки, но потом они исчезают, потому что он-то не таращится на Пола. А затем на меня находит злость — я начинаю вспоминать, какой же это был ужас с Полом и Митчеллом. Все отрицающий Пол, какой жалкой я сама себе казалась, думая, как должна была себя вести, когда никакой конкуренции не было вовсе. Если бы с Полом в те выходные на Кейп-Коде была очередная девушка, а не Митчелл или очередная девушка здесь, в «Пабе», прямо сейчас, воздыхающая о Шоне, — все было бы хорошо, прекрасно, «решать вопрос» было бы просто. Но это был Пол, и это был Митчелл, и ничего сделать было невозможно. Говорить басовитей? Невзначай упомянуть, что мне надо побриться, как решили мы с Джуди, помирая от смеха, однажды ночью в прошлом семестре, но потом уже стало совсем не смешно, и мы прекратили. Тут меня озаряет, что, может, мистер Дентон таращится на меня, а не на Шона. «Boys of Sum-тег» заканчивается, начинается снова.
Патрик Бэйтмен – красивый, хорошо образованный, интеллигентный молодой человек. Днем он работает на Уолл-стрит, но это служит лишь довеском к его истинному призванию. То, чем он занимается вечерами и по ночам, не может присниться разнеженному обывателю и в самом страшном сне. Ему двадцать шесть лет, и он живет своей собственной Американской Мечтой. Роман Эллиса, стремительно ставший современной классикой, был экранизирован Мэри Хэррон («Я стреляла в Энди Уорхола», «Непристойная Бетти Пейдж», «Дневник мотылька»), главные роли исполнили Кристиан Бейл, Уиллем Дефо, Риз Уизерспун, Джаред Лето, Хлоя Севиньи.
«Гламорама», последний роман популярного американского писателя Брета Истона Эллиса («Американский психопат», «Информаторы»), — блестящая сатира на современное общество, претендующая на показ всей глубины его духовного и нравственного распада. Мир, увиденный глазами современного Кандида, модели-неудачника Виктора Барда, оказывается чудовищным местом, пропитанным насилием и опутанным заговорами. Автор с легкостью перекидывает своего героя из Нью-Йорка в Лондон, из Лондона в Париж, запутывая его все сильнее и сильнее в паутину непонятных и таинственных событий и создавая масштабное полотно современности, живущей апокалипсическими ожиданиями.
«Информаторы» — следующий роман Эллиса после скандально прославившего его «Американского психопата», послужившего основой для одноименного фильма, — строится как серия филигранно выписанных, виртуозно взаимосвязанных виньеток о поколении «икс». Калифорния восьмидесятых предстает в полифоничном изложении Эллиса глянцевой пустыней, которую населяют зомбифицированные передозом как нормой жизни рок-звезды, голливудские призраки, нимфоманки-телеведущие с волооким педофильским прищуром, а то и откровенная нечисть...
Представьте себе, что первый ваш роман, написанный в двадцать лет, стал международным бестселлером и символом поколения, а третий, "Американский психопат", вызвал такой скандал, что ваше имя сделалось нарицательным. Представьте себе, что вы наконец женились на голливудской звезде, десять лет назад родившей от вас сына. И можно было бы почивать на лаврах, только теперь вам кажется, что Патрик Бэйтмен восстал со страниц "Американского психопата" и вершит свое кровавое дело в реальном мире, а ваш отец – калифорнийский воротила от недвижимости, послуживший его прообразом, – пытается достучаться до вас из могилы.
Дебютный роман глашатая «поколении Икс», ангора знаменитых бестселлеров «Американский психопат», «Информаторы» и «Гламорама». Уже и своей первой книге, написанной в неполные двадцать лет, Эллис по всей красе демонстрирует псевдоиронично-наплевательское отношение к окружающему миру алкогольно-наркотического угара н калифорнийской «золотой молодежи», скрывающее безошибочно-острый скальпель злого сатирика и строгого моралиста эпохи массового потребления. Эллис – не певец потерянного поколения, он – его гробовщик.
Впервые на русском — и в блистательном переводе Василия Арканова («Полная иллюминация» и «Жутко громко и запредельно близко» Джонатана Сафрана Фоера) — новейший роман автора бестселлеров «Информаторы» и «Американский психопат», «Правила секса» и «Лунный парк». В этой книге глашатай «поколения Икс» вернулся четверть века спустя к героям своего дебютного романа «Ниже нуля», с которым прогремел в двадцать лет. Итак, прилетев из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, где должны проходить кинопробы к фильму «Слушатели» по его сценарию (отголосок участия Эллиса в работе над экранизацией «Информаторов» в 2008 году), Клэй окунается в водоворот таинственных происшествий.
Кабачек О.Л. «Топос и хронос бессознательного: новые открытия». Научно-популярное издание. Продолжение книги «Топос и хронос бессознательного: междисциплинарное исследование». Книга об искусстве и о бессознательном: одно изучается через другое. По-новому описана структура бессознательного и его феномены. Издание будет интересно психологам, психотерапевтам, психиатрам, филологам и всем, интересующимся проблемами бессознательного и художественной литературой. Автор – кандидат психологических наук, лауреат международных литературных конкурсов.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.