Правила эксплуатации ведьмы - [14]
выглядели чужеродно, как прилепленные от другого существа.
Хорошо, что он напал на меня при свете луны — сейчас бы я без разговоров отдала
неприятную личность в цепкие лапы стражи.
— Понимаешь, — варрен с трудом отвел взгляд от руки, — дружинники ошиваются
поблизости. Недавно они опять стучались к тебе, но менее уверенно, вот ты и не услышала.
У меня не получилось бы сбежать.
— Почему это должно меня волновать? — крикнула я из печного угла, где с помощью магии
пыталась подогреть вчерашние пирожки с капустой. Запахло сгоревшим тестом.
— Слава, — он показался в дверном проеме, — позволь остаться у тебя на какое-то время. Я
бы ушел, честно, но боюсь, дорога эта будет вести прямиком на виселицу. Я тебе заплачу.
На стол из разжатой ладони гостя выкатились три золотистых монетки размером с
сердцевину ромашки. Три златца?! Да за такие деньжищи можно купить молодую корову
или с неделю кутить в хорошей харчевне. Откуда у беглого преступника деньги? Явно украл.
А нужно ли мне ворованное?
Нужно, но не в данных обстоятельствах.
— Рано разбрасываешься монетами, — я укоризненно цокнула. — Я не согласилась.
— Пожалуйста, — юноша нахмурился. — Ты ведь одна живешь? У порога только твоя
обувь.
— Может, и не одна, — таинственно отозвалась я, делая как можно более неприступный вид.
— Так почему ты решил сбежать?
— Тебе бы понравилось годами питаться практически пустой водой за то, что однажды
украла ботинки?
Неоспоримая истина. Таких глупцов поискать надо. Но неужели Всемил так строго
наказывал воров? Вот уж от него не ожидала. А впрочем, все светловолосые — истинные
сволочи. Говорю об этом с полной уверенностью — я такая же.
— Тебя судил князь? — вместо ответа поинтересовалась я, постукивая почерневшим
каменным «пирожком» по столу.
— Нет, — варрен тряхнул засаленными волосами. — Его отец. Да какая разница, кто?
Глупые вопросы, Слава. Ты разрешишь остаться?
— Как тебя зовут? — Мой тяжкий вздох означал скорое поражение.
— Лисан-дэро-кодльонор, — величавой скороговоркой ответил парень.
Терпеть не могу варренских имен. Их можно или сокращать до первых букв, или часами
давиться, но так и не проговорить правильно и с верным ударением. А варрены жутко не
любят коверканья их драгоценных имен, каждое из которого что-то значит: первое — имя, данное матерью; второе — имя отца; третье — родовое имя. За искажение слов варрены
могут и глотку перерезать.
— Сколько тебе лет? — решилась я на вопрос, потому как возраст данного варрена
колебался от двадцати пяти лет до всех сорока.
— Восемнадцать.
Мои глаза поползли на лоб. Да он моложе меня! Причем хорошо моложе. Совсем ребенок.
Помнится, я в его годы со слезами ползала по сельским кладбищам в поисках горсти земли с
могилы усопшего в пятницу тринадцатого. Видите ли, зелья хорошие получаются. Убойные.
В прямом смысле слова.
— Скол… — начала я, но вовремя прикрыла нетактичное восклицание покашливанием.
Да, именно тогда и решилась дальнейшая судьба варрена. Как я могу отказать совсем
молодому парню в небольшой поддержке? Не за деньги, правда.
— Лис, — варрена будто скрутило, но он промолчал, — я согласна на временное совместное
сосуществование, но с одним условием.
Юноша покопался в карманах перештопанной одежды, очевидно, в поисках четвертой
монеты. Я пресекла поиски жестом ладони.
— Починишь третью ступеньку на лестнице? Уж больно она противно шатается.
— Я сбегал не ради очередного угнетения! — огрызнулся юный разбойник.
— Какое угнетение? — Я дожевала несъедобный пирожок и отряхнулась от крошек. —
Взаимовыгодный обмен. Я предоставляю жилье, ты — помощь. Инструменты внизу. Если
отказываешься от предложения — выметайся вон.
Лис недовольно кивнул, с тяжелым вздохом удаляясь из кухоньки. Послышался звук
поднявшейся дверцы погреба. Я смерила уход нового знакомого довольной ухмылкой.
Работай, мальчик. Не только же мне страдать от сомнительного соседства.
Буквально в то же мгновение в дверь скромно постучались. Неужели толпа несчастных
побежит ко мне даже в выходной день? Кстати, нужно предупредить Лиса о «приработке»
его соседки, иначе он рехнется, завидев здесь полгорода.
Но нет, на пороге стоял сверкающий великолепием князь, несколько встревоженный, но
выражающий привычное благодушие. Всемил попытался войти. Я бесцеремонно загородила
проход собой, оскаливаясь во весь зубастый рот:
— Здравствуй! — От громкого выкрика князь аж отшатнулся. — Что-то случилось?
— Зайти думал. С праздником поздравить…
— Магия слабо сочетается с храмовыми празднествами, — честно призналась я. — Но
можем прогуляться.
— С удовольствием, — не привередничал Всемил. — Увы, у меня есть и одно нехорошее
известие.
Я спешно накинула поверх платья потрепанную кожаную куртку и выбежала, громко
хлопнув на прощание дверью. Обескураженному Всемилу хватило такта не спрашивать о
нервозности чародейки. Всяко лучше, чем если бы он заметил варрена, нагруженного
молотком и слабым желанием чинить ступени.
В связи с чудной погодой на улицу выползли представители различной фауны: начиная с
облезлых дворовых собак, усердно вылизывающих животы, и заканчивая стайкой пьянчуг, которые смущенно икали и старались не показываться на глаза благообразному князю.
Сольд — слабейшая из рода, изгнанная родительницей и академией, самоучка, дурная кровь. Она была в шаге от смерти, но лорд Пограничья подарил ей жизнь, взамен потребовав одного: стать его женой. Ей придется доказать не только супругу, но и целому миру — она достойна именоваться истинной леди Теней.
Если тебе двадцать с хвостиком лет, и хвостик начинает обвиваться вокруг шеи удавкой; Если ты обладаешь познаниями в бытовой волшбе, да еще и подкрепленными увесистой книгой чар; Если тебе не сидится на месте, душа требует приключений, сердце — погони, а глас разума давно забыт; Если мужчины на твоем пути — сплошь единичные экземпляры разной степени самовлюбленности… В общем, если тебя зовут Радослава, то эта история про тебя. Только не плачься о жизненной несправедливости. Сама виновата.
За них выбирает Единство. Им запрещены привязанность и любовь. Они лишены семей. Не важно, сколько им лет, о чем они мечтают, с кем дружат. Всё давно предрешено. Им нечего бояться, но почему тогда так страшно?
Наташа знает с детства, что привидений не бывает, русалки – красивый вымысел, а упыри водятся лишь в страшных сказках. И еще Наташа знает, что она самая обычная, а с обычными не происходит ничего интересного.Но Кир, с которым она знакомится в заброшенной больнице, показывает Наташе другой мир, полный суеверий и сказок. В нем обитают невероятные, пугающие существа и раз в столетие цветет папоротник. Духи не терпят чужаков. Но когда лучший друг жертвует собой ради Наташи, она рискует всем, чтобы спасти того, кто по-настоящему ей дорог.
Сольд — слабейшая из рода, изгнанная родительницей и академией, самоучка, дурная кровь. Она была в шаге от смерти, но лорд Пограничья подарил ей жизнь, взамен потребовав одного: стать его женой. Ей придется доказать не только супругу, но и целому миру — она достойна именоваться истинной леди Теней.
Их свела друг с другом сама судьба. Столкнула лбами, заставила сотрудничать.Тая выросла в Затопленном городе. Иттан – граф, светлый маг, любимец рода. Откуда ему знать, как тяжело неделями не видеть солнца? Разве сможет она стать частью его мира?Но Тая – вестница, и она способна рассмотреть будущее в текстах книг. Что остается Иттану?Разумеется, оберегать вестницу.
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Отказаться от опасной правды и вернуться к своей пустой и спокойной жизни или дойти до конца, измениться и найти свой собственный путь — перед таким выбором оказался гражданин Винсент Кейл после того, как в своё противостояние его втянули Скрижали — люди, разыскивающие психоконструкторов, способных менять реальность силой мысли.
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
Порой, для того чтобы выжить — необходимо стать монстром… Только вот обратившись в него однажды — возможно ли потом вновь стать человеком? Тогда Андрей еще даже и не догадывался о том, что ввязавшись по просьбе друга в небольшую авантюру, сулившую им обоим неплохие деньги, он вдруг окажется втянут в круговорот событий, исход которых предопределит судьбу всего человечества…
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.