Правда о Салли Джонс - [48]
– Сейчас увидишь, – весело сказал он. – В этом рейсе у тебя будет своя каюта.
Джеофф открыл дверь. На латунной табличке было написано Second Engineer.
– Чего ты, входи, – засмеялся Джеофф.
Мне бы быть бдительнее, но я ничего не заподозрила. Слишком уж по-свойски вел себя Джеофф. Как он мог вот так запросто ввалиться на чужой корабль и входить в чужие каюты?
Но это я теперь, задним умом понимаю. А в ту минуту я вообще не соображала, что происходит.
Только я переступила порог каюты, как дверь захлопнулась. Ключ с той стороны повернулся.
– Прости, дружище, – сказал Джеофф из-за двери. – Мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Трудно устоять перед большими деньгами. К тому же ты наверняка не пропадешь! Бывай!
Сперва я подумала, что Джеофф шутит. Я была уверена, что он сейчас же откроет дверь. Но шаги его стали удаляться.
Когда через полчаса «Малабар Стар» отходила от причала, я все еще сидела взаперти в каюте второго механика. Как я ни барабанила в дверь, никто не пришел и не отпер меня.
В иллюминатор я видела, как мы медленно проходим вдоль пришвартованных пароходов и арабских парусных шхун с высокими мачтами. В конце концов мы обогнули крайний мыс и вышли в Индийский океан.
Я сразу это почувствовала: «Малабар Стар» идет на север.
А Кочин находится от Бомбея к югу.
Мы шли в противоположном направлении!
Я металась, колотила руками и ногами и бросалась на дверь, пока совсем не обессилела. В конце концов я заползла в уголок тесной каюты. Все это походило на страшный сон. Я ничего не понимала.
Спустя некоторое время ключ повернулся и дверь открылась. Я не успела даже встать на ноги, как увидела направленное на меня дуло пистолета.
– Только спокойно, – сказал мистер Уилкинс. – Директор Турсгуд не обрадуется, если я тебя застрелю.
Глава 37
«Малабар Стар»
Джеофф продал меня.
За деньги он помог мистеру Уилкинсу заманить меня в ловушку.
Это рассказал сам мистер Уилкинс, пока стоял, нацелив на меня пистолет. Потом он рассмеялся:
– Да пойми же ты! Без третьего горба верблюд никуда не годился. Это была сущая катастрофа! А тут ты! Обезьяна, которая умеет играть в шахматы! Повезло так повезло! Лучше подарка для махараджи Бхапура и не придумаешь!
Потное, в красных пятнах лицо мистера Уилкинса расплылось в довольной улыбке. Он продолжал говорить, посмеиваясь, но я больше не слушала. Обхватив руками голову, я упала на пол. И тогда мистер Уилкинс перестал смеяться. Его голос зазвучал строго.
– Через несколько часов тебя покормят. Но только в том случае, если ты будешь вести себя тихо и послушно.
Он попятился к выходу, вышел и запер дверь.
Плавание на «Малабар Стар» заняло не больше трех суток. Весь первый день я пролежала на жестком полу. Рядом у стены была койка, но мне и в голову не пришло, что на нее можно лечь. Я словно проваливалась в большую черную дыру, в которой ничто уже не имело никакого смысла. Мысли спутались в моей голове, превратившись в сплошное жужжание.
Мистер Уилкинс несколько раз заглядывал меня проведать. Сперва он был раздражен, что я не съела пищу, которую он мне принес.
– Неблагодарная ты, вот что я думаю, – обиженно сказал он. – Только самые редкие и самые ценные животные удостаиваются чести попасть в зоопарк махараджи. Могла бы гордиться, а ты лежишь тут и дуешься.
Дело шло к полудню, а я так и лежала на полу. Мистер Уилкинс занервничал. Хотя подойти и посмотреть, что со мной, он не решился. Стоя в дверях, он говорил сам с собой:
– Этого не может быть… Сперва верблюд, теперь обезьяна! Это просто какое-то проклятие! Почему мне так не везет? Что скажет директор Турсгуд?..
Вечером жужжание в моей голове прекратилось. Я села и попыталась собраться. Сперва я думала о Джеоффе. О том, как он со мной поступил. Понять это было невозможно.
Потом я стала думать о Старшом. Я знала, как он будет волноваться, когда узнает от Аны, что я отправилась в Индию совершенно одна. Он будет каждую неделю писать ей и спрашивать, нет ли от меня весточки. И всякий раз Ане придется отвечать как есть: что вестей нет, что я бесследно пропала. Со временем мои друзья решат, что я погибла. Откуда им знать, что я сижу в клетке в зоопарке махараджи? Старшой с ума сойдет от горя…
Отчаяние снова нахлынуло на меня. Я опять легла на пол.
Поздно вечером мистер Уилкинс вернулся. Терпение его было на исходе.
– Эй ты, хватит киснуть! – закричал он срывающимся от злости голосом. – Если ты хочешь сгодиться в подарок махарадже, ты должна быть здоровой, веселой и сговорчивой. В противном случае…
Он посмотрел на меня мутными глазами за линзами очков.
– …тебе не поздоровится. Очень не поздоровится.
Мистер Уилкинс взвел курок и навел на меня дуло пистолета. Ему очень хотелось выстрелить. Но он не спустил курок. Он запихнул пистолет за пояс, вышел из каюты и хлопнул дверью.
Ночью я все-таки уснула и проснулась, когда уже стало светать. Судно мягко покачивалось на волнах. Глухой, хорошо знакомый звук работающей машины успокаивал. Мне снилось, что я лежу в своей койке на «Хадсон Квин», а Старшой стоит в рубке у руля. Это был прекрасный сон. Я закрыла глаза и попыталась снова уснуть.
