Правда о Bravo Two Zero - [46]

Если то, что мне рассказали, было правдой, то беря в плен Кобурна, Лейна и Макнаба, те самые люди, которые, по словам Макнаба, действовали подобно примитивным дикарям, проявили в отношении них определенный гуманизм. Касательно того, что они, как он говорит, считали его и его патруль ответственными за смерть и ранения большого количества местных жителей, я не смог найти ни одного свидетельства тому, что в ночь с 26 на 27 января 1991 года члены Браво Два Ноль убили, или ранили кого-либо из жителей Крабилы.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

МАРКАЗ КРАБИЛА ИЛИ ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ города Крабилы, в которое Аднан Бадави вечером 26 января сообщил о пяти британских коммандос, находилось чуть больше чем в километре от места, где был захвачен Макнаб. Судя по короткому расстоянию, на которое его перевезли на машине, вероятно, он и было местом, где он находился и был допрошен в ходе первой, "тактической" фазы его пленения. Хотя сам Макнаб описывает его как "лагерь сил специального назначения", Ахмад сказал мне, что в то время в Крабиле не было никаких иракских коммандос, и что взятие в плен этих иностранных солдат было чисто полицейской операцией. Райан также говорит, что Динджера отвезли в полицейский участок, а поскольку едва ли не первым человеком, которого Макнаб увидел по прибытии, был Динджер, становится ясно, что это должно быть то же самое место. В любом случае, приведенные Макнабом в его книге эскиз и описание лагеря коммандос выглядят странно похожими на полицейское управление Крабилы.

К сожалению, с этого места след, по которому я шел, остыл. Я был уверен, что кто-то из жителей Крабилы, должно быть, присутствовал, при допросах Макнаба, Динджера и Кобурна, но я был лишен доступа к этим людям. Удай из Министерства информации сказал мне, что это потому, что вся администрация с 1991 года полностью поменялась, а записи были утеряны. Хотя я знал, что это могло быть отчасти верно — например, не менее восемнадцати тонн документов из иракских архивов было захвачено курдами в 1992-93 годах — я не заглотил эту наживку. Я подозревал — справедливо ли, нет ли — причиной отказа было то, что иракцы в ходе допросов членов патруля SAS нарушали Женевскую конвенцию об обращении с военнопленными, и не хотели, чтобы десять лет спустя это стало предметом моего въедливого внимания.

Хотя Макнаб в своей книге заявляет обратное, Ирак подписывал Четвертую Женевскую конвенцию (1949 года), требующую гуманного отношения к военнопленным и защиты их от насилия, запугивания, оскорблений и общественного любопытства. Статья 17 Соглашения в явной форме запрещает для подтверждения полученной информации применять к пленным физические или моральные пытки, а также любые другие формы принуждения. Пленным, которые отказываются предоставить информацию, нельзя угрожать, оскорблять или причинять намеренные неудобства любого вида. Понятно, однако, что на самом деле в ходе войны Ирак нарушал Конвенцию. Причем не только в отношении военнопленных, но также убивая, насилуя и пытая гражданских лиц в Кувейте. По большому счету, Конвенция является всего лишь листком бумаги — она регулярно нарушалась американцами во Вьетнаме и попиралась израильтянами в течение двух прошедших десятилетий.

SAS — это подразделение, члены которого являются "потенциально подверженными пленению", и каждый человек из SAS знает, что в "реальном мире" в случае захвата его могут ожидать пытки и смерть, и не только от иракцев. По этой причине частью процесса отбора в полк является "сопротивляемость допросу". Практически во всех армиях применяется методика "тактического опроса", которая подразумевает определенный тип принуждения или "причинения неудобств". Одними из наименее приятных и наиболее эффективных являются сенсорная депривация и лишение сна, а вовсе не вырывание ногтей.

Я не сомневаюсь, что Макнаб и остальные трое членов его группы, попавшие в плен, в течение проведенных в иракских тюрьмах недель избивались, подвергались лишениям, надругательствам, оскорблениям, унижениям, мучениям и психологической дезориентации. Я также полагаю, что, возможно, некоторые из их тюремщиков мучили их лишь из чистого удовольствия. Остается стойкое чувство, что Макнаб был справедлив, говоря, что "замочит" тех иракцев, которые издевались над ним, "если вдруг завтра столкнется с кем-либо из них на улице".

Зверское обращение с военнопленными не является приемлемым, как нравственно, так и согласно Женевской конвенции, но вопрос степени плохого обращения иракцев с Макнабом уже поднимался его товарищем по плену, Стэном. Выступая во время оклендского судебного дела по поводу книги Кобурна "Солдат номер пять", Стэн поклялся под присягой, что некоторые наиболее экстремальные сцены, описанные Макнабом в "Браво Два Ноль", были выдумкой. Оказавшись в Багдадском пересыльном центре спустя всего несколько дней после Макнаба, Стэн, должно быть, тогда же узнал, что с ним происходило, или выяснил это позже, во время разбора. Он отмечает в особенности, что история Макнаба, о том, как его жгли докрасна раскаленной ложкой и вырвали зубы во время допроса, была неверна. По словам Макнаба, иракский дантист, девять лет проработавший в лондонской больнице Гая и Св. Томаса, нарушил Клятву Гиппократа, вырвав ему зубы без анестезии, под насмешки следователя, спрашивающего, "Ты, действительно думал, что мы собираемся помочь тебе, ты, презренная куча дерьма?" Однако почему считается, что помощь со стороны иракцев должна быть столь маловероятна? Как сказал самому Макнабу один из его тюремщиков, Кобурн когда тому оперировали локоть