Пояс целомудрия - [13]

В пятницу вечером они пошли на хоккей, и ее чудесное настроение растаяло, как струйка дыма. Начало матча сложилось не в пользу «Ред Кингз», и Фрэнк сидел мрачнее тучи.

Джейн ни разу в жизни не была на хоккее и не знала, чего от него ждать. Зрелище оказалось отвратительным — на площадке царили жестокость и насилие, которые не снились ни одному боксерскому матчу. Когда на льду началась драка без всяких правил и игроки принялись лупить друг друга кулаками, она зажмурилась и заткнула уши, не желая видеть многочисленные травмы и слышать кровожадные крики толпы.

— Теперь я знаю, на что были похожи бои гладиаторов в римском Колизее, — сморщив носик, сказала Джейн, когда они покинули амфитеатр.

Фрэнк только пожал плечами и не промолвил ни слова.

Господи, что я в нем нашла? — думала Джейн, когда они сели в его японскую машину последней марки. Иногда он уходит в себя и становится совершенно чужим. Когда дело доходит до эмоций, мы друг от друга дальше, чем небо от земли. Это несоответствие не сулило ничего хорошего в том случае, если бы им пришлось жить вместе и растить детей.

Старик, похоже, ты окончательно свихнулся, нещадно ругал себя Фрэнк. Эта нежная и чувствительная девушка была не его поля ягода. Барышня, выросшая в коконе, в который ее посадила богатая бабушка. Она никогда не найдет общего языка с женщинами типа Джуан, Розы или Джины…

Внезапно поняв, что он сравнивает Джейн со своими прежними подружками, Фрэнк чуть не задохнулся. Немедленно прекратить! — приказал он себе. Чуть какая! Если Джейн Хейс оказалась девушкой и тебе захотелось переспать с ней, это вовсе не значит, что следует думать о свадьбе. Самое большое благодеяние, которое ты можешь оказать ей, а заодно и себе, это как можно быстрее довезти ее до дома и высадить у дверей.

Как нарочно, в квартале Джейн не оказалось места для парковки. Боясь, что Фрэнк может подняться к ней в квартиру, не дожидаясь приглашения выпить «на посошок», Джейн предложила ему не выходить из машины.

— Нет смысла оставлять машину в нескольких кварталах отсюда и идти пешком, чтобы удостовериться, что я благополучно добралась до дому, — вполголоса сказала она.

— Ну, если вы так считаете…

Глаза их, полные невысказанных мыслей, встретились в темноте. Фрэнк неохотно наклонился, чтобы поцеловать ее на прощание.

Едва их губы соприкоснулись, как оба вновь ощутили возбуждение и, досадуя, запретили себе думать о большем. А затем впереди замаячило что-то огромное, похожее на заманчиво приоткрытую дверь, за которой таилась опасная, но неодолимо притягательная неизвестность. Руки Фрэнка напряглись и сжали девушку в объятиях, губы жадно впились в ее рот, словно стремясь за один краткий миг насытить голод, копившийся в нем всю жизнь. Пусть я буду последним дураком, подумал Кэплен, алчно втягивая в себе ее запах, но ни за что не дам ей уйти.

Он вздохнул и прижался лбом к ее лбу. Джейн чувствовала, что их сердца бьются в унисон.

— Заедем ко мне на минутку? — с трудом произнес он.

Дрожь ожидания заставила девушку забыть о страхе.

— Ладно, — согласилась она.

Фрэнк нажал на газ и, как безумный, помчался к своему дому, срезая углы и скрежеща шинами по асфальту. За это время никто из них не вымолвил ни слова. Молчали они и в огромном, обшитом дубовыми панелями лифте. Когда Кэплен отпирал дверь, сердце Джейн билось где-то у самого горла.

Хотя в прихожей было темно, как в угольной яме, Фрэнк не стал зажигать люстру. В окна гостиной врывался лунный свет. Ведомые невидимой, но могучей силой, которую они старались скрыть друг от друга всю неделю, Джейн и Фрэнк потянулись друг к другу.

— Джейн… — признался Кэплен, прижимая девушку к себе. — Сегодня я чуть было не решил, что нам больше не стоит встречаться.

— Я знала, что ты думаешь об этом, — прошептала она.

— Но я не смог на это решиться, радость моя. Наверное, я совершаю ошибку. Ну и пусть. Я слишком хочу тебя.

Целуя Джейн в глаза, нос, губы, Фрэнк снимал с нее пальто. Она была такая нежная, такая изящная, с копной темных волос и бело-розовой кожей. В туфлях на низком каблуке, которые она надела, отправляясь на стадион, Джейн едва доставала ему до подбородка. Внезапно Фрэнку захотелось вызвать на поединок весь свет, сразиться за нее с драконом… В последний раз он испытал нечто подобное в третьем классе, когда влюбился в свою учительницу.

Мне хочется и наброситься на нее, и защищать ее одновременно, сделал открытие Фрэнк. Но когда он держал ее в объятиях, то прекрасно понимал, что желание наброситься было куда сильнее.

А Джейн казалось, что мир перевернулся и поставил с ног на голову все ее жизненные принципы и правила. Она больше ничего не боялась. Вот оно — то, чего я хочу! — думала она, с радостью принимая свою судьбу. Здесь, сейчас, с этим мужчиной, и больше мне ничего не нужно. Хочу, чтобы мы соединились, слились воедино и навсегда стали одной плотью и кровью…

— Ох, Фрэнк… — выдохнула она. Решение пришло само собой, и последнее препятствие рухнуло.

Спотыкаясь и поддерживая друг друга, они как-то добрались до гостиной. Нежные, но жадные мужские руки скользнули под розовый свитер, любовно связанный бабушкой, расстегнули шелковый кружевной лифчик и принялись ласкать ее груди. Ощущения, вызванные этим прикосновением, были такими сильными, что она готова была закричать. Стрелы желания попадали в затвердевшие соски и пронзали ее насквозь. Хотелось отдать ему все.